Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Полночь

– Прежде, чем я соглашусь, – задал неизбежный вопрос Лионель, – я хочу убедиться, что вы все безоговорочно верите рапорту Придда.

– Валентин отвечает за свои слова, – твердо сказал Ариго. – Другое дело, что я ни кошки не понял ни про «китовников», ни про Греслау, которого зачем-то понадобилось убивать. Если б Рейфер пытался его отбить, я бы не удивлялся, а тут ерунда какая-то…

– Кит был на парусе короля Торстена, которого вариты, когда принимали эсператизм, объявили святым, – объяснил бергер. – То, что этот пират умер, не зная таких слов, как «Создатель» и «Эсператия», не помешало ни дриксам, ни Агарису, но, Герман, боюсь, у нас будет больше неприятностей от живых «китовников», чем от мертвого короля. Почему Валентин счел необходимым убить фок Греслау, я пока объяснить не могу. Его восприятие «китовников» как чего-то нечистого, крайне опасного и чуждого мне пока непонятно, но обратите внимание – действия Придда встретили полное одобрение Рейфера и, как пишет сам полковник, повлияли на решение нашего знакомого «гуся» атаковать немедленно. А ведь гораздо разумнее для него было бы дождаться победы «китовников» над марагами и наброситься на расслабившихся победителей.

– Да уж, – Эмиль, не скрываясь, зевнул. – Повезло «спруту», ничего не скажешь, но ему в Марагоне не место. Гирке пусть остается пока – и долечится, и при деле будет, пошлем ему полковника поздоровей в помощь. Ну а Рейфера при всей его благости проводить нужно до самого Мариенбурга. Если он в самом деле туда двинулся.

– Да, – подтвердил Райнштайнер, – Придд необходим здесь. Несомненно, он заметил гораздо больше, чем успел написать. Мне очень жаль, что я не поехал во Франциск-Вельде вместе с бароном Катершванцем, но это не казалось необходимым. Кроме того, надо еще раз расспросить девушку о выходцах, это придется кому-то сделать на месте, поскольку разлучать баронессу Вейзель еще и с приемной дочерью теперь стало невозможно. Позже, если перемирие с Бруно будет достигнуто, я отправлюсь в Альт-Вельдер лично, тем более что Бергмарк должна отдать последние почести барону Вейзелю.

– Может быть, – буркнул Эмиль, – хватит о нечисти? Светает уже… Кто заменит Вейзеля? Об этом вы подумали? Я-то свои пушки отослал Дьегаррону вместе с артиллерийским генералом.

– Вейзеля не заменишь. – Ариго тоже не горел желанием рассуждать о всяческих странностях. – Но Рёдер на Печальном показал себя очень толковым артиллеристом, а пушек у нас не так чтобы очень много. Справится.

– Хорошо, – решил Эмиль. – Пусть будет Рёдер…

В прихожей завозились, и сидевший к выходу ближе других Ариго распахнул дверь. Упоительно запахло.

– Шадди, господа! – Братец Селины тащил поднос с четырьмя дымящимися чашками, сахарницей и масленкой, следом хозяйка Эмиля волокла булочки.

– Отлично. – Эмиль слишком быстро для жениха далекой Франчески подхватил заваленное сдобой блюдо. – Спасибо, сударыня.

– В Гёрле пекут очень хорошие булочки со сливками и корицей, – удостоверил Райнштайнер, протягивая руку. – Итак, мы должны исходить из того, что «китовники» представляют угрозу не только…

Шадди и сдоба требовали немедленного внимания, но Ли поднялся и выглянул в прихожую, чтобы отдать приказ своим «фульгатам». Сидящая за столом компания кратковременного отсутствия Проэмперадора не заметила. Райнштайнер, поедая булочку за булочкой, рассуждал о том, что он должен был сделать, но не сделал, Эмиль перечитывал рапорт Придда, Ариго просто завтракал. Лионель, взяв с подноса сиротливую чашку, уселся рядом с братом и шепотом поздравил командующего Западной армией с блистательным стратегическим решением, а именно с отправкой «грозы Виндблуме» в Марагону.

– Да уж, – кивнул Эмиль. – Осенило. С одной стороны, старик спас город, с другой – он же нас теперь заживо жевать станет… Леворукий, это еще что за…

Первым за дверью оказался успевший выхватить шпагу Ариго, остальные отстали ненамного. В уютной, пахнущей сдобой и шадди прихожей рвался из рук «фульгатов» капитан Оксхолл. Освободиться ему не грозило, но отсутствие кляпа во рту бывший адъютант Рудольфа использовал в полной мере. Изрыгаемой брани и угроз «Двору висельников» с лихвой хватило бы на неделю, но поносил капитан не державших его солдат, а рэя Кальперадо. Загородивший хозяйку порученец походил на сестру и на ощерившегося волчонка, шагнувший к «бесноватому» Ариго – на матерого волка.

– Вам хочется этого господина немедленно убить? – Лионель сжал плечо генерала. – Представьте, мне тоже. Господа, кто-нибудь еще разделяет чувства полковника Придда?

Ариго скрипнул зубами, Эмиль ругнулся, Райнштайнер подошел поближе.

– Очень хорошо, что мы уже позавтракали, – заметил он, – это зрелище отбивает аппетит. Правильно ли я понимаю, что перед нами собрат дриксенских «китовников»? Если это так, действия полковника Придда и генерала Рейфера становятся объяснимыми и предельно разумными, но возникает целый ряд новых вопросов.

– На некоторые я готов ответить уже сейчас, – заверил барона Савиньяк и велел солдатам вывести бесноватого.