Сердцевина яблока: Демифологизированная история The Beatles

Усилия Истмэна не принесли ему популярности, зато материально он вполне вознагражден. Он владелец отличной коллекции живописи; у него находятся, например, работы таких интересных американских художников, как Мазервелл и Де Кунинг. Разумеется, он был бы очень рад пополнить свою коллекцию таким шедевром, как Beatles.

Войдя в семью Истмэнов, Пол сразу заинтересовался акциями музыкального издательства. Ничего не сказав остальным битлам, он скупил несколько тысяч акций Northern Songs.

«Это был первый случай, когда один из нас сделал что-то втайне от других, — говорит Леннон. — Когда я спросил Пола, зачем он купил эти акции, он мне ответил: “У меня были кое-какие деньжата, и я захотел еще”».

По словам Клейна, Маккартни признался ему, что хочет видеть Beatles владельцами Northern Songs.

Хотя Джон Истмэн описывает свои первые встречи с Полом как случайные и неделовые, он, судя по всему, времени зря не терял: сел в самолет и полетел в Лондон, чтобы встретиться с остальными Beatles. Джон — энергичный молодой адвокат, очень элегантный и легко возбудимый. Раздражительный тон, которым он говорит по телефону, не соответствует элегантной атмосфере отцовского кабинета с кожаными креслами, кружевными занавесками, картинами Матисса и Пикассо.

«Откуда столько наглости у этого типа? Он что, очень богат, этот сукин сын?» — кричит Джон в телефонную трубку. Он похож на энергичного молодого администратора из рекламных фильмов о спортивных автомобилях: светлые вьющиеся волосы, галстук в полоску, хорошо разученное выражение лица а-ля Кеннеди. Нужно ли говорить, что подобный образ не произвел ни малейшего впечатления на Джона Леннона?

Как бы там ни было, Джон Истмэн стал юрисконсультом Beatles и сразу предложил им купить Nems. Леонард Рихенберг не ожидал такого поворота событий. Битлам идея Истмэна понравилась, и они стали оказывать ему всяческую поддержку на переговорах.

«Я немедленно встретился с Клайвом Эпштейном, — говорит Истмэн. — Послушай, сказал я ему, ты не в состоянии уплатить налоги, поэтому предлагаю следующее: мы покупаем Nems, а ты получаешь свою прибыль. Забудь эти 25 процентов [доля Nems от гонораров Beatles]. Сколько стоит компания? 800 тысяч? 900 тысяч? Забудь об этом. Мы не будем мелочиться, мы дадим тебе миллион».

Истмэн решил, что сделка состоялась. Президент EMI, сэр Джозеф Локвуд, согласился дать Beatles миллион фунтов в счет будущих гонораров. Этот миллион решено было передать им через несколько месяцев. Джон Истмэн улетел назад в Штаты, поручив своим агентам доработать детали сделки. Но буквально через два-три дня одна из этих деталей заставила его снова примчаться в Лондон — речь шла о налоговых гарантиях.

По его горячим следам туда же прибыл еще один претендент на должность менеджера Beatles. Аллен Клейн, способный нью-йоркский бухгалтер, имел репутацию опытного, жесткого дельца. Прочитав в газетах заявление Джона Леннона о том, что Beatles быстро идут к финансовому краху, Клейн связался по трансатлантическому телефону с Apple. Через приятеля Дерека Тэйлора он дал понять, что хочет говорить с Ленноном. После ряда неудачных попыток ему наконец удалось договориться о встрече с Джоном и Йоко в Дорчестере. Битлы уже в течение нескольких недель подыскивали человека, который бы распутал клубок их финансовых дел. Леннон не был уверен, что Джон Истмэн сумеет это сделать, и продолжал искать подходящую кандидатуру. Он обращался даже к лорду Бичингу, бывшему управляющему Британским железнодорожным трастом, но Бичинг ответил отказом.

И Джон, и Йоко сильно нервничали, когда пришли в отель, где была назначена встреча с Клейном. Они много слышали об этом страшном человеке, который был менеджером Rolling Stones и когда-то, много лет назад, заявил, что придет время, и он «доберется до Beatles». К своему удивлению, они увидели маленького крепыша с открытым взглядом, в свитере и домашних тапочках, который сидел один в своем номере и, судя по всему, тоже нервничал. В тот вечер Клейн поразил Леннона своими знаниями о поп-индустрии и о творчестве Beatles. Оказалось, что ему известно о них буквально все. Потрудись Джон Истмэн узнать о битлах чуть побольше — и Клейн, возможно, никогда не получил бы даже аудиенции.

«Он все знал о нас и о нашей музыке, — говорит Леннон о первой встрече с Клейном. — Я сразу понял: вот человек, который нам нужен. В тот же вечер я написал сэру Джозефу Локвуду: “Дорогой сэр Джо! Теперь все мои дела будет вести Аллен Клейн”».

На другой день Джон решительным шагом вошел в офис Apple и, как свидетельствует Дерек Тэйлор, объявил: «Берите себе кого угодно, мне плевать. А я беру Аллена Клейна».

«Какая чушь!» — воскликнула Линда Истмэн, услышав эту новость. В свете последующих событий ее реакция кажется вполне оправданной.