Серебряная корона (ЛП)

Я наблюдаю, как они разбиваются, словно волны об острые скалы, превращаясь в убитые горем оболочки, не имеющие ни малейшего сходства с теми шумными студентами, которыми они были всего несколько минут назад. Неважно, что они никогда не пожимали руку своему королю, что они никогда не видели своего принца вживую, разве что, возможно только, из безопасного места на тротуаре, когда его карета проезжала мимо во время королевского парада. Эта новость — лезвие, вонзенное в саму ткань нашего существования. Даже диктор новостей утирает слезы по мере того, как разворачивается эта мрачная история.

— Был ли это несчастный случай или что-то более зловещее, остается неясным, — читает она с телесуфлера, выглядя противоречиво мрачной в своем веселом желтом пиджаке. — Власти предварительно рассматривают это как террористическую атаку. Сейчас действуют чрезвычайные протоколы. Все остальные члены королевской семьи были взяты под защиту королевской гвардии и будут находиться под ней до тех пор, пока не будет оценена вся угроза — это включает младшего брата короля принца Лайнуса, герцога Хайтауэра, вместе с его женой и приемными детьми.

При упоминании герцога глаза Оуэна находят мои в полумраке, и в их глубине появляется незнакомая полоска беспокойства. Он один из единственных людей на планете, кто знает о моей связи с Ланкастерами. Об отцовском имени, напечатанном в моем свидетельстве о рождении жирными, неоспоримыми буквами.

— Эмилия…

— Не надо. — Я поднимаю свой пивной бокал, чтобы было чем занять руки, пока идет болезненная трансляция. Я сжимаю его так крепко, что наполовину удивляюсь, как он не разбивается вдребезги в моей ладони.

— В этот самый темный час… — Голос ведущей трещит вместе с ее самообладанием. — Я думаю, что говорю от имени всех нас здесь, на GBTV, и каждого гражданина Германии, слушающего нас, когда говорю, что наши мысли и молитвы с каждым членом семьи Ланкастеров, пока мы пытаемся справиться с этой огромной потерей… и решить, что именно это будет означать для руководства нашей страны…

Оуэн пробормотал:

— Сладкая чертовщина, — когда на экране появились новые изображения горящего ада. Его голос звучит за миллион миль отсюда — вместе со всем миром. В этот момент, окруженная со всех сторон, я чувствую себя еще более одинокой, чем в детстве, в тот день, когда моя мать наконец-то рассказала мне правду о моем биологическом отце. О мужчине, который почти принадлежал ей. О судьбе, которая была почти моей.

Он не хотел нас, Эмилия.

Он не хотел тебя.

Голова закружилась, и я уткнулась в грудь своего лучшего друга. Он мгновенно успокаивает меня, его широкие руки обхватывают мои голые предплечья с ободряющей тяжестью. В толпе жарко, но я моментально замерзаю в своем черном топе и приталенной юбке. Мурашки покрывают каждый сантиметр открытой кожи.

— Эмс? — Его брови нахмурились от беспокойства. Прядь волнистых светлых волос падает на его обеспокоенный карий взгляд. — Ты в порядке?

Мне удается кивнуть. По крайней мере, мне кажется, что да.

На экране рука ведущей подносится к уху, когда она слушает какую-то не доносящуюся до нас информацию.

— Сейчас мы пригласим Джеральда Симмса, пресс-секретаря Дворца, для официальной информации.

Трансляция переключается на разделенный экран. У мужчины, который появляется в правой части экрана, самое кислое выражение лица, которое я, когда-либо видела, как будто он только что сунул нос в пакет с прокисшим молоком. Его редеющие волосы и увеличивающаяся талия не украшают нелестный костюм в полоску, который он выбрал для этого случая.

— Мистер Симмс, добро пожаловать! — говорит ведущая новостей. — Спасибо, что нашли время поговорить с нами сегодня.

— Да, да. — Двойной подбородок мужчины покачивается, как у индюка. — С удовольствием.

— Мистер Симмс, не могли бы вы рассказать о последствиях для короны в связи с этой катастрофической потерей? Можете ли вы дать нам хоть какое — то представление о том, как начался этот пожар? Было ли это спланированное нападение?

— Я не могу комментировать конкретные детали, относящиеся к расследованию. Все, что я могу сказать, это то, что королевская гвардия активно работает над каждой потенциальной зацепкой. — говорит Симмс, надувая грудь, как гелиевый шарик. Он настолько полон собственной важности, что его можно уколоть булавкой.

— А наследный принц Генрих?

— На данный момент я не могу сообщить о состоянии принца Генриха. Однако мне сообщили, что младший брат короля Леопольда Лайнуса, герцог Хайтауэр, находится в безопасности в другом месте.

— Это утешительная новость. Герцог является следующим в очереди на трон после наследного принца — это верно, секретарь?

— Да.

— Значит… если принц Генри… если принц… — Она запнулась. Болт беспокойства пронзает толпу вокруг меня из-за невыразимого подтекста в ее словах.

Умрет.

Если принц умрет.

Рот Симмса сжимается, как мешок с завязками, сдерживая все его эмоции на поверхности.