Серебряная птичка

А в лесу на горе сейчас вовсю поют птицы. Над головой мелькнула тень — пролетел хищник. Всё верно, крупный сокол, что уже больше десятка лет гнездился на центральной башне Дьямона, охотился по утрам. Кстати, он не терпел соперников и яростно нападал на других хищных птиц в своих владениях. Этого сокола не трогали, признавая его права, а ловчих птиц соколятники всё равно тренировали за пределами замка.

Челла прислонилась спиной к высокому стенному зубцу и продолжала наблюдать за небом. Опять мелькнула хищная птица. Становилось всё светлее! И стало ясно, что это за сокол. Это же белый Алливена! Тот самый, потерянный Сайгуром на охоте. Да не может быть…

Ещё пару раз поймав взглядом сокола в небе, Челла убедилась — это белый. Но почему он не улетел? Птице не надо объяснять очевидное — здесь, над замком, чужие угодья и ему не рады. Сокол-хозяин крупный и сильный, белый хорош, но ему не ровня! Так зачем он тут?

Белый в опасности. Надо поймать. Приманить. Челла умеет, делала множество раз!

Она сосредоточилась, протянула руки к птице, позвала. И сразу почувствовала…

Это было, как поет на ветру туго натянутая веревка — не звук, а ощущение. Веревка гудит на ветру, а птица на её конце. И Челла, подхватив юбку, побежала мимо стражника-кандрийца туда, к человеку, «в руках» которого был конец «веревки». Он тоже «ловил» птицу, но успел раньше. Кто это ещё может быть?!

Это нахальство. Это её Дьямон и её сокол! Алливена. Но всё равно ведь её!

Путь преграждала башня, её можно было пройти по стене насквозь. И Челла пробежала насквозь.

Ну конечно, следовало ожидать! Сокол сидел на руке Найрина Кана, тот успокаивал птицу, поглаживая по растрепанным перьям. И смотрел на Челлу — удивлённо? С раздражением?..

Челла медленно подошла.

— Миледи, — кивнул ей Найрин. — Что вы здесь делаете? В это время леди спят.

— Вы знаете много леди?

А ведь она могла бы сразу понять, что это он. Разобрать «вкус» его силы. Лишь недавно поняла, что «вкус» есть, его можно различить. А если представить… на языке, например, или представить прикосновения его рук… как тогда получилось снять с Фай ошейник. При этом её собственная сила возрастает — получается короткий всплеск. Ей стало дурно в прошлый раз. А он при этом теряет или тоже получает? Как много вопросов.

— Я не слишком разбираюсь в леди, — холодно ответил Найрин. — В птицах немного лучше. Это ведь охотничий сокол?

— Это сокол Алливена Эрга. Он улетел от лорда Сайгура на охоте. Вы охотитесь с соколами, лорд Найрин?

— Нет, и не собираюсь, — отрезал он.

— Отдайте, прошу вас. Он вернётся в сокольню, и мы ещё поохотимся. Он не ранен? — она бережно дотронулась до белых перьев.

Перья были взлохмачены и частично выдраны, но ран на птице на первый взгляд не было.

— Алливен мой должник, его вещи мои трофеи, — сказал Найрин. — Так что птица тоже моя.

Странное заявление. Как будто он нарочно её злит!

— Как пожелаете, — пожала плечами Челла. — Вы сами сказали, что не охотитесь.

— Желаю хорошей прогулки, миледи, — Найрин кивком попрощался и ушёл, унося сокола.

Челле оставалось проводить его сердитым взглядом. Желание насладиться видом восхода и подумать, а может, мысленно поговорить с отцом — пропало напрочь.

И она пошла собирать траву.

Работа сама по себе успокаивала, а когда приходится читать усиливающие заклинания — то и вовсе. Такие заклинания, несмотря на их простоту, получаются, когда на душе полная безмятежность. Челла отрывала нераскрывшиеся соцветия «кошкиного глаза» и бросала в корзину. Самое время, некоторые цветочки вот-вот начнут распускаться, этого нельзя допустить! Тала считает, что это важно. Многие знахарки и не смотрят, если ли цветы, нет ли, но им не равняться с их Талой!

«Кошкин глаз» травка невысокая, пришлось ради неё опуститься на колени, тут длинный передник оказался кстати. Стебель у травки колючий и жесткий, руки Челлы скоро украсились потёртостями, пятнами и даже порезами. Пустяки, это она залечит сразу же. Рукавицы надевать нельзя, и нож брать нельзя — даже такой пустяк усиливает свойства зелья! Корзинка наполнилась, и Челла уже собралась встать, но сначала потерла кулаком затекшую спину…

— Эй, девушка, не поможешь ли мне? Где тут дикая мята? Помоги, красавица!

Опять он?! Челла сначала растерялась, потом чуть не рассмеялась. Что за утро?.. Хорошо, что трава собрана и заклинания прочитаны, а то вся её невозмутимость куда-то пропала.

Она обернулась, и Найрин закашлялся он неожиданности. Потом выдал:

— Да что такое, леди? Что вы творите?

— О Мать Гемм, да разве не видно? — бросила она, поднимаясь. — А вас кто сюда звал мне мешать?

— Почему вы делаете это сами? Да ещё так неосторожно? Где ваши служанки, демоны бездны, где эта толпа глупых лентяек, которые только галдеть и умеют?

— Мне приказала наставница, — пояснила Челла, невинно взмахнув ресницами. — Я же послушная ученица знахарки! И вы бы ещё мне указывали, что и как творить!

На её грязной от травяного сока ладони дрожала капелька крови, она её слизнула — это лучше, чем вытирать о передник. Лорд Найрин вздохнул… как-то судорожно.