Серебряная птичка

— Ты растеряна, это понятно. Хотя такая растерянность естественна лишь для юной девочки, которой сообщают о помолвке, — заговорила Юна. — Аста, ты ехала сюда, зная, что скоро выйдешь замуж. Это долг лорда Сайгура — устроить тебе брак. Разве есть кто-то, кого ты любишь и хранишь ему верность?

И что сказать? Что Сайгура люблю и верность храню? Нельзя такое сказать.

— Давай откровенно, — продолжала леди. — Я понимала, что твоим замужеством придется заняться. И возможно, мне, потому что твой лорд предпримет что-то разве что случайно. Не потому, что не желает тебе добра. Просто… он не умеет, правильно? Не на Челлу же это оставлять. Я прикидывала варианты. Но поверь, эсс Вуари вариант неожиданный и лучший. Он добрый человек, он весьма богат, он даст тебе дом и достаток. Он умён, наконец, потому что непросто стать богатым, начав с горсти медяков. Он хорошо ладит со всякими людьми. Видишь, сколько достоинств? Недостатки потом сама найдёшь, жене они виднее. Мы все неидеальны.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Асте заплакать хотелось — ну как же, как сказать леди, чтобы не приставала с этим купцом? Может, он и неплох, хоть и одет абы как. И дом его с достатком хорош. Только гадалка сказала — у неё, Асты, с Сайгуром общая судьба! А если так, то ни с кем больше ничего и не выйдет! Дом с достатком может, и лучше Дьямона, потому что с ним Аста хоть знает, что делать. Но ведь и Сайгура так жаль, счастья у него теперь никакого! И Дьямон потеряет. А с ней — не потеряет. Он ведь не понял ещё, что у них судьба общая! А может, и понял, но против короля и его условий пойти не может?

Юна, конечно, её мокрые глаза разглядела, и решила, что пока довольно.

— Ну подумай, — она встала. — Познакомься с эссом Вуари лучше. Поговори с ним. Принуждать тебя никто не станет, не бойся. И знаешь ли что? Отвергнутых наложниц иногда берут обратно. Но не в законные жёны…

Аста только глаза раскрыла. Надо же, укусила-таки, змея дьямонская!

А Юна, уходя, раскрыла оставленную шкатулку, взглянула. Похвалила:

— Чудесные гранаты…

Когда она ушла, Аста, наконец, позволила себе горько расплакаться. Сидела и лила слёзы, уронив голову на руки, и потому не услышала шаги рядом. Фагунда…

Старуха кашлянула, и Аста подняла голову.

— Огорчаться? — спросила Фагунда. — Нет. Ты не плакать.

А страшная-то какая стала, косматая, морщинистая — чистая ведьма.

Аста вытерла лицо.

— И себя вылечить не можешь? — попеняла она старухе. — Худо тебе? Может, помочь чем? Что сварить?

— Помочь нет. Время нет. Ты пора. Понимать? — Фагунда протягивала Асте крошечный флакончик с пробкой, медный, весь в узорах.

Аста взяла флакончик — рука задрожала.

— А меня посватали сегодня, — сообщила она, и голос тоже задрожал.

— Замуж хотеть? — губы старухи корчились в усмешке. — Я гадать? Хотеть?

— Нет! — воскликнула Аста, — не надо мне гадать. И так понятно!

— Так. Ты делать. Со сладким мешать. С мёдом, с молоком. Сладкий взвар. Сладость понимать? Ты брать мёд.

— Поняла. Со сладким, — кивнула Аста. — Скажи, а тебе это зачем? Вот какой тебе интерес, а? Сайгуру надо. А тебе? Челла тебе плохого не делала. Живёшь как сыр в масле. Ещё и отпустят, точно говорю.

— Я иметь тут, — строго сказала Фагунда. — Тебе не понимать. Ты делать! Так?

— Я поняла, — вздохнула Аста. — Смешать со сладким.

— На одного! — старухи показала один палец. — Двое нет! Один есть-пить. Второй крошка нет есть-пить!

— Это на одного. Второму не хватит. Я поняла, — она с опаской посмотрела на флакончик.

— Это важно! Помнить! Опасно ты!

— Запомню, запомню. А можешь сделать так, чтобы Сайгур со мной уехал и женился? Я ему сына рожу. Так, без Дьямона. А тебе деньги отдам, у меня есть, и много. Можешь? Ну её, эту Челлу! А я, видишь, и нравлюсь, и любят меня! Ты можешь!

Отчего-то стало жаль девчонку-тани, вспомнилось, как та старательно взбивала яйца и мёд, жалобно поглядывая на Асту — не получалось…

А Сайгур так её и не полюбил, гордячку дьямонскую! Не нужна она ему! На бывших не женятся, значит? Это на ней, леди Юне, заклятьем помеченной, никто не женится. Даже не коснётся никто, так и высохнет без мужской ласки!

Фагунда вздохнула и потерла ладонь и ладонь, мысленно проговорим подчиняющее заклятье. И дунула. И так сил нет, а ещё тратиться с дурёхой. За такое Богиня спросит. Все ведь договорено уже!

Аста вздохнула и спрятала флакончик за пояс.

— Да поняла я всё! На вот, возьми булочек, остались, — и завернула для Фагунды воздушную сдобу в чистое полотенце.

Булочками вчера заинтересовалась главная повариха, так что Асте пришлось потратить немало времени, обучая толстуху тонкостям приготовления. Вообще, Асте было приятно и странно, что её готовку оценили здесь — то Челла загорелась печь пироги, то повариха — булочки. Для Челлы, конечно, яичный пирог[7] был чистым капризом, хотя она радовалась, научившись сбивать в крепкую пену яйца и мёд, а вот оценка главной поварихи была очень лестной…

Тем же вечером Аста отправилась к леди Юне. Поднялась к её покоям, а там секретарь, этот смешной толстяк, провёл в комнату.