Серебряная птичка

На том и порешили. Зелье почтенный Эриаль изготовил и скормил волкам, и скоро те дружно свалились на сено. Колдуну не верить оснований не было, он успел себя зарекомендовать и пользовал здесь самых знатных особ, и даже недавно лечил от какой-то старой утробной хвори короля Мортага, и имел при себе все знаки посвящения от Цитадели. О приезде в лагерь он не жалел, бойко распродав целый сундучок лекарских зелий и притираний для кожи — в лагерь снова явились благородные дамы. Принцесса со свитой, наоборот, отбыла в один из ближних замков — так говорили.

Когда колдун уехал, Найрин подозвал Фай, которая только что принесла воду, выстраданную в ожидании у колодца.

— Иди, посмотри. Что скажешь? Так лучше? Если твои друзья отправятся в горы вот так?

Она послушно пошла за ним к клетке. Просунув руку между прутьями, погладила волчицу по морде и почесала за ушами. И тихо сказала:

— Да, мой господин, так лучше.

Одобрение посвященной успокоило Найрина больше, чем вердикт колдуна.

— Это что у тебя на щеке?

Он сразу заметил и понял, что это, но — однако! Темно-розовый след ладони на белой девичьей коже. На несколько дней останутся синюшные пятна. Бабка, что ли, воспитывает? А вроде сидит, как сова под стрехой, и никуда не суётся.

— Я пролила масло, мой господин, — так же тихо пояснила Фай. — Я виновата. Простите.

— Аста, что ли, тебя так? — Найрин удивился.

Аста всегда была милой, доброй и готовой услужить — была совершенством, а не женщиной.

— Да, госпожа рассердилась… справедливо. Простите, господин. Я больше не буду такой неосторожной.

— Ну хорошо. Будь осторожной, — согласился Найрин. — Иди, Аста сейчас даст тебе кучу работы. Завтра на рассвете мы выступаем.

До шатра прошли вместе. Аста опять стряпала и угощала лепешками Клая, который с ней любезничал. Бывший невольник-лошадник разжился новой одеждой и на себя прежнего походил мало, и, кажется, завоевал благосклонность Асты — лепешки ему доставались румяные и щедро политые масляным соусом. Она тоже преобразилась — старый передник, чтобы возиться у жаровни, надела на новое платье из темно-синего льна с узорной каймой по вороту и подолу, и сменила пояс — теперь на ней был поясок из медных блях, украшенный цветными бусами, и платок на голове прихватила посеребрённым, затейливо откованным обручем. Аста разумно позаботилась о том, чтобы за служанку её больше не принимали.

— Лепёшку, милорд? — она приветливо улыбнулась и подхватила с блюда самую румяную и горячую, полила соусом, свернула и подала.

— Поешьте, милорд. Вы устали, должно быть…

Найрин поблагодарил и съел лепешку, Аста тут же расторопно подала чашку свежей воды. Потом он позвал Клая и отправился с ним к лошадям. Дел и впрямь хватало.

Глава 8

Дорога в горы радовала, была широкой и наезженной. Сайгур Кан вел с собой в Дьямон две хорошо вооруженные сотни, одна фактически подчинялась Найрину. Не слишком много, ну так не воевать же. Хотя, если придется — можно и повоевать. Треть людей с сожалением пришлось распустить и расплатиться с ними — война окончена. Только треть — потому что Сайгуру верили и за ним шли.

За передовым отрядом катились шел обоз, потом — замыкающий отряд. Мукарранские послы, которым радушно предложили любое место, ехали позади. Лорд Фурати, Рука Короля, занял место рядом с Сайгуром во главе колонны. Старичок держался бодро, и на коне сидел прямо, как молодой. Но надолго ли его хватит?..

Сайгур до боли в руках стискивал поводья, вспоминая, какие проводы устроил им король Мортаг. Вообще, проводы как проводы, короткие, знак королевской милости — Мортаг явился со свитой, похлопал по плечу и пожелал удачи. И бочонок вина прикатили, разлили по чашам и выпили за ту же удачу графа Дьямона. И принцесса Гайда, которая уже вроде убралась из лагеря, опять откуда-то явилась — свежая и прекрасная, нарядная и удивительно пахнущая чем-то сладко-иноземным. Взяла у брата чашу и тоже пригубила, промурлыкав нежно:

— Доброго пути нашему графу!

Сайгур поблагодарил, поцеловал охотно протянутую руку.

А она продолжала, так же нежно и приятно:

— Вам, граф, я не стану докучать письмами. Вам будет не до того. Я напишу леди Юне и буду ждать её подробный рассказ о вашей свадьбе. С удовольствием поехала с вами, чтобы отпраздновать это событие. Свадьба — это прекрасно. Да, ваше величество? Вы, конечно, не отпустите меня в Дьямон.

— Тебя там только не хватало, сестричка, — добродушно буркнул король.

А принцесса быстро облизала губы кончиком языка. Как кошка, которая полакомилась мышкой. И Сайгур аж дышать перестал, от злости — вот почему так, а? Что ей надо, этой демонице? И зачем она упоминает Юну? Они что, подруги?! Она имеет влияние на Юну, та исполняет её приказы? Вот не было печали!

Долго злиться Сайгур не умел — к своему счастью. Дорога мерно текла под копыта коней, прошлое осталось за спиной, а с тем, что впереди, придется как-то справляться.

Когда минуло полдня пути, Сайгур вскользь предложил лорду Фурати отдохнуть в повозке. Тот рассмеялся в ответ:

— Всякий раз по дороге на свадьбу я молодею, граф! Чувствую себя прекрасно, не беспокойтесь.