Серебряная река

Несколько мужчин переглянулись.

— Он закрыл ворота мидана, — мягко сказал дворецкий таким тоном, что Зейнаб почувствовала себя идиоткой. — Он укрепил стены, поставил сторожевые посты. Это означает, что наши соседи — гезири и шафиты — довольно неплохо защищены и отделены от остального города. Это означает, что между нами мощные стены и солдаты и тот, кто атаковал дворец, но…

— Но означает, что все, кто по другую сторону, находятся в ловушке, — закончила Зейнаб.

— Во всем, что случилось, виноваты огнепоклонники, — прошипел кто-то из солдат. — На берегу находились бойцы-дэвы. Мы должны избавиться от тех, которые здесь, прежде чем они набросятся на нас.

— Тот, кто посмеет притронуться к дэвам в лазарете, очень об этом пожалеет! — рявкнула Зейнаб. Наверное, в ее голосе слышался ее отец, потому что половина солдат резко отпрянула назад. — Ко мне пришел не кто иной, как Бану Нари, чтобы я могла предупредить остальных из вас о яде. Я не желаю слышать о каком-либо притеснении ее племени. — Она снова посмотрела на собравшихся мужчин, вспомнила слова Акисы, которая рассказала ей, что лишь немногие солдаты остались живы после атаки на Цитадель. — Нам нужна помощь. Ваджед перед атакой покинул город, но далеко он не мог уйти. Среди вас есть разведчики? Может быть, мы не владеем магией, но мы определенно можем отправить на поиски нескольких посыльных на лодках и лошадях.

Казалось, толпой сразу же овладело какое-то беспокойство. Несколько человек зашевелились, но никто не заговорил.

Отлично, значит, она в полной мере превратилась в Гассана и напугала их так, что они рот боятся раскрыть.

— Ну, — подбодрила их она, стараясь говорить не слишком устрашающим голосом. — Так что скажете?

— У нас… у нас нет лодок, принцесса, — ответил один из солдат. — Вечером на пристань пробрались два ифрита и сожгли все. Не осталось ничего, даже самых маленьких лодчонок. И еще убили нескольких человек, которые пытались затушить огонь. Нам с острова теперь не уплыть.

Акиса выругалась:

— А плоты мы можем сделать?

Солдат помотал головой:

— Конечно. Собьем плот. А потом поспорим, кто нас убьет первым — ифрит или марид.

Зейнаб положила руку на запястье Акисы, прежде чем та успела сказать что-нибудь неудобоваримое. Собравшиеся смотрели на нее теперь, и тяжелый груз их взглядов давил на нее. Они были испуганными, неуверенными, а она была одной из Кахтани. Предполагалось, что она должна отдавать команды.

Но Зейнаб понятия не имела, как отдавать команды в такой ситуации.

— О моих братьях известно что-нибудь? — Ох как не хотела она задавать этот вопрос. Ведь задавая его, она выставляла напоказ свою слабость. Она испытывала почти физическую потребность увидеть свою семью, обнять Мунтадира и Али, прижать их к себе, вместе решить, что делать дальше.

Лицо дворецкого посерело еще сильнее.

— Нет, ваше высочество.

— Принцесса Зейнаб?

Зейнаб оглянулась. В арке стоял громадный шафит в запачканном кровью фартуке, заполненном всевозможными медицинскими инструментами. На его лице застыло нервное выражение.

— П-простите меня, — запинаясь, проговорил он. — Моя жена — доктор Сен — сказала, что я должен привести вас.

Акиса подошла поближе к Зейнаб.

— Зачем? — спросила она с ноткой подозрительности в голосе.

— Мы нашли одного выжившего из дворца.

Ребенок был крошечным, а поскольку он раскачивался под одеялом, прижав колени к груди, то казался еще меньше, чем на самом деле. Больше о нем Зейнаб почти ничего не могла сказать — ни о его возрасте, ни о его одеянии, ни о его происхождении, — потому что он был весь залит кровью и обсыпан пеплом, его черные, широко раскрытые глаза смотрели загнанным взглядом с грязного лица.

Темнота его глаз сбила ее с толку.

— Дэв? — шепотом прошептала она Субхе, муж которой, Паримал, тем временем снова подошел к мальчику и принялся осторожно отирать его лицо.

Доктор отрицательно покачала головой:

— Шафит, но жизнью он обязан дэвам. Судя по всему, они собирают в библиотеке всех джиннов и шафитов, выживших во время атаки. Ученый дэв схватил его и вытащил оттуда, сказав, что он дядя мальчика. Наши солдаты нашли его в мидане — он пытался перебраться через стену.

— Почему вы принесли его сюда?

Они были в хорошо обставленной комнате на верхнем этаже лазарета. Как сказал Паримал, здесь же находился кабинет Нари. Здесь был фонтан полный лотосов и изящное место для отдыха с отделанными бархатом подушками и затейливыми деревянными ширмами; место было приятное, но не самое естественное для обработки ран травмированного ребенка.

— А вы послушайте, что он говорит. — Субха встретила взгляд Зейнаб, и впервые Зейнаб увидела в глазах врача Субхи тревогу. Это вызвало у нее беспокойство — ведь Субха была так спокойна, когда они обсуждали гулей и напускаемые колдовством хвори. — О том, кого видел во дворце.

— И кого он там видел?

Субха замялась:

— Он еще такой маленький, может быть, что-то напутал. Посмотрим, назовет ли он вам то же имя, а если назовет, тогда из этого и будем исходить.

Ответ был не слишком утешительный. Зейнаб взяла себя в руки и подошла к мальчику.