Серебряная свадьба

Р ы ж о в а. Дилетантство! Бабья болтовня… (Отошла.) Я же работаю! Работаю — до чертиков в глазах! И ничего уже не понимаю. Это невозможно — когда знаешь только краешек темы!

Я к у н и н а. Все знает только… сам!

Р ы ж о в а. Ну и что? «Сам»!

Я к у н и н а (усмехнулась). А избрание в академию сделало вас заносчивее!

Якунина потерла лицо руками. Коротко, как-то невидяще, глянула на Рыжову… Хотела что-то сказать ей, но передумала. Ушла в комнаты старика. Быстро проходит  б а б а  Ш у р а. Почти кричит ей вслед.

Б а б а  Ш у р а. Слепой! Слепой!.. Слепой!!!

И старухи снова нет. Рыжова начинает собирать свои вещи и укладывать в сумку. Села, закурила… Она решилась уйти. Въезжает на коляске  Д м и т р и й  М и х а й л о в и ч.

Д м и т р и й  М и х а й л о в и ч (кричит вслед сестре). Это ты — про себя! Я-то зрячий! Скоро! Скоро убедитесь! (Неожиданно замолчал, потом Рыжовой.) Говорите прямо! Слабоумие? Да? Впал в детство?

Р ы ж о в а. Я этого… не скажу!

Д м и т р и й  М и х а й л о в и ч (показывает на коляску). Видите! Я уже сам управляюсь… (Жестко.) В нашем роду жили долго!

Р ы ж о в а. И Глеб… Дмитриевич?

Д м и т р и й  М и х а й л о в и ч (почти кричит). Что вы все время напоминаете мне о нем? Что я должен — языком молоть? «Глеб… Глебушка… Сыночек!» (Неожиданно спокойно, отрешенно.) Я тогда, милочка… работать — не смогу! (Молчит.) У меня еще он… мозг! Пищи просит! (Грубо.) Жрать хочет! Вы-то хоть знаете, что он — наш мозг — такое? (Зовет ее подойти ближе.) Алчный зверь! Недобрый! (Серьезно.) Какой-то… вне воли нашей…

Р ы ж о в а (смотрит на него почти с жалостью или страхом. Пытается взять себя в руки. Потом тихо). А я в детстве… мечтала стать аквариумисткой. (Улыбается про себя.) Светлый куб воды… Ракушки! Водоросли… Золотые рыбки! Все — перед твоими глазами. Все — в твоей власти!

Д м и т р и й  М и х а й л о в и ч. Ишь, тоже — властительница! С желаниями! Желания — мелочь, прельщение…

Р ы ж о в а (осторожно). Даже желание — воскресить сына?

Д м и т р и й  М и х а й л о в и ч (закрыл глаза, сдержался… Рыжова даже сжалась от возможного близкого гнева). Извините… (С трудом.) Это не к нам машина подъехала?

Р ы ж о в а. Вам показалось…

Молчание.

Д м и т р и й  М и х а й л о в и ч (кивнул на сумочку). Сбежать? Собралась… (Махнул рукой.) Беги! (Тише.) От меня многие бежали — не привыкать! Слаба оказалась — так не путайся под ногами! (Захохотал.) Аквариумистка!

Рыжова хотела что-то ответить, но не смогла и быстро ушла с сумкой в руке. Дмитрий Михайлович подъехал к двери «бункера», прислушался, потом махнул рукой. Поежился… Осторожно подъехал к столу и начал жадно есть — все, что попадалось под руку. В таком состоянии и застал его вошедший  Ч е р к а ш и н. Старик смутился, а от этого впал в какой-то недобрый транс.

Здороваться — хорошо бы!

Ч е р к а ш и н. Извините! Добрый день… Дмитрий Михайлович? Так?

Д м и т р и й  М и х а й л о в и ч. Генерал! (Осматривает его.) Какая прелесть все-таки генеральская форма! (Неожиданно гостеприимно и почти восторженно.) Перекусите с дороги?

Черкашин опешил.

А может, легкое вино с фруктами? Академик Цицишвили отменные экземпляры прислал!

Ч е р к а ш и н. Ну… зачем же?

Д м и т р и й  М и х а й л о в и ч (все настойчивее). А может, взвар… Домашний? На льду? Из подвала? На улице-то небось жарища?

Ч е р к а ш и н (пожал плечами). Дождь! Проливной…

Д м и т р и й  М и х а й л о в и ч (не отступая). А рыбки — астраханской? Под пиво? Водки — не держу! Правда, спирт есть!!! Александра Михайловна…

Б а б а  Ш у р а (вплывая с подносом). Как не быть! Еще довоенный…

Ч е р к а ш и н (пораженный). Как? Довоенный…