Серебряные облака

«Похоже, что в моей батарейке заряд совсем на исходе, – думаю я. – Надо что-то предпринимать, и делать это необходимо срочно, иначе мне несдобровать».

От яркого послеполуденного солнца меня защищают плотно задернутые шторы; я лежу в мягком полумраке своей спальни и пытаюсь убедить себя в том, что сейчас все совсем не так уж и плохо. Когда в прошлый раз мое чудовище вырвалось на свободу, оно разбушевалось куда сильнее, и взять его под контроль было гораздо сложнее. Сейчас я, по крайней мере, мечтаю о том, чтобы у меня была хоть какая-то жизнь – тогда мне жить вообще не хотелось.

Так ли иначе, если я не хочу, чтобы мое тайное чудовище обнаружили посторонние, пора стать осторожней. Пора начать себя ограничивать, начать соразмерять свои силы; этому монстру надо перекрыть все ходы-выходы, чтобы он снова мной не завладел, чтоб не разрушил то, что я здесь создала.

«Соразмерять свои силы»… Я вздыхаю. Проще сказать, чем сделать.

Мой доктор мне без конца повторял: «Просто делай только то, на что тебе хватает сил, и останавливайся, не дожидаясь, чтоб они иссякли».

Но здесь столько работы; люди, приборы, погода – все требует моего внимания, и пойти полежать каждый раз, как это необходимо, нет никакой возможности.

И все равно, если не хочу оказаться прикованной к постели двадцать четыре часа в сутки, если не хочу целыми днями валяться взаперти в темной комнате, не в состоянии ни поесть, ни помыться самостоятельно, именно это я и буду делать. Иначе никакого волшебного лекарства, никакого другого спасения от моего чудовища нет. От монстра по имени «миалгический энцефаломиелит» выписывают только одно лекарство: «соразмеряй свои силы». Так что всеми правдами и неправдами я должна придумать, как это делать.

Пытаюсь представить себе, что сказали бы Талия и Джейми, узнав о моей болезни. Талия бы сочувствовала и поддерживала, а Джейми бы, как всегда и во всем, скорее всего, нашел бы в ней что-то смешное. В общем-то, меня это вполне устраивает. Ненавижу, когда вокруг меня начинают суетиться.

Но рассказать я им все равно ничего не могу. Они узнают – начнут ко мне как-нибудь особенно относиться, а я никакого особенного отношения к себе не хочу. Я хочу быть как все.

Джек сказал, что я не смогу по-настоящему жить дальше, пока не признаю и не приму свое новое состояние. Но сделать это я еще не готова. По крайней мере сейчас.

Лежа в кровати, несколько раз осторожно потягиваюсь, чтобы расслабить ноющие мышцы; потом встаю, раздвигаю шторы и удивляюсь: уже начался прилив.

Видно, я спала дольше, чем мне казалось.

Иду в кухню за стаканом воды, а потом медленно взбираюсь наверх посмотреть, что происходит в нашей смотровой башне.

– А вот и наш Рип Ван Винкль, – приветствует меня сидящий за рабочим столом Джейми. – Ну что, вам лучше?

Комета лениво взмахнула хвостом в своей корзинке, зато Фиц бросается мне навстречу. Хвостом он виляет так, что тот вот-вот оторвется. Приходится взять моего любимца на руки и покрепче прижать к себе.

– А где Талия и Фишер? – спрашиваю я, глядя по сторонам.

Джейми подмигивает:

– Пошли прогуляться. Здесь, конечно, далеко не уйдешь, но, думаю, они и без прогулки нашли себе какое-нибудь развлечение.

Я решаю обойтись без иронических комментариев и просто соглашаюсь:

– Скорее всего, нашли. Кажется, прилив уже начинался. Фишер все еще собирается отвезти нас в гавань? Нам ведь нужно забрать «Дорис».

– Собирается. Я сказал ему, что сам за ней съезжу. Мы с ним поедем, а пока еще мелко и обратно плыть нельзя, выпьем в пабе пива.

– Ничего другого я от вас и не ожидала. – Опускаю Фица на пол и подхожу к рабочему столу. – А вы после пива с лодкой самостоятельно справитесь?

– Справлюсь, не беспокойтесь, капитан. Я больше одной кружки пить не буду. Обещаю, – козыряет мне Джейми.

Заглядываю ему через плечо на экран ноутбука.

– Что-нибудь интересное за окном видели?

– Не-е-е, ничего особенного. – Джейми поспешно закрывает крышку. – Хотя было одно довольно любопытное облако.

– Правда? – Я навострила уши. – Какого типа?

– Если вам нужен точный термин, боюсь, я вас разочарую. Но оно было похоже на чудовище.

Я чуть не подпрыгнула:

– Какое еще чудовище?

– Громадное. И лапами вот так в воздухе болтало. – Джейми машет поднятыми руками. – Настоящий снежный человек, огромный волосатый монстр. Глупость, конечно. Я, наверное, слишком долго в окно смотрел – вот и привиделось.

– И вовсе не глупость, – возражаю я, стараясь изобразить объективность. – Если на облака долго смотреть, они часто что-то напоминают.

– Не ожидал я от вас такое услышать. – Джейми усмехается. – Я думал, вы только сугубо научные описания в расчет принимаете, а подобными наблюдениями пренебрегаете.

– Кстати, во время моих дежурств я и сама кое-что похожее видела.

– Не может быть! Что?

Чувствую себя полной идиоткой, но рассказываю ему про символ мира, и про красную лодку, и про все, что еще когда-либо происходило. Правда, про луну и ее маски я все-таки умолчала: слишком уж это личное.

– Странно все это, – говорит Джейми. – К чему бы? К нам сюда сейчас поднимется громадное волосатое чудище?