Серебряные облака

– Снятые нами показания приборов и наши собственные наблюдения резко отличны от того, что здесь считается метеорологической нормой.

– И что в этом плохого? – Джейми широко улыбается. – Почему они обязательно должны соответствовать?

– Ну ты и анархист! Они не должны соответствовать – они ВСЕГДА соответствуют. Погода следует определенным ритмам; эти ритмы выявлены годами снятия показателей и метеорологических наблюдений. Сами собой без причины эти ритмы не нарушаются.

– Так что же, ты думаешь, здесь происходит?

– Я точно не знаю. Надо бы поговорить об этом с Вальтером, может быть, он раньше видел что-то подобное. Но таких экстремальных отклонений не было даже в тех отчетах, из-за которых нас сюда прислали.

– Правда?

– Ты сам-то отчеты читал? Я знаю, тебе трудно, но ты положи на экран свою пластинку – с ней проще будет.

– Благодарю за понимание, но мне никто никаких отчетов не посылал.

– Странно. Я думала, нам всем их послали, чтобы мы все понимали, зачем сюда приехали.

– Я впервые услышал об этом от Талии в поезде; она мне тогда кое-что объяснила. Но моя поездка сюда в общем-то неожиданность: ее в последний момент организовали. Предложили, а на следующий день я уже сел в поезд. Отправить меня сюда решало многие проблемы. Так что отказываться не было смысла.

– Когда я позвонила Джемме, она про твой приезд все знала.

– Джемма?

– Джемма, из отдела кадров Метеобюро. Помнишь, я туда звонила, когда мы сюда только приехали.

– Помню. Это когда ты хотела от меня избавиться…

– Ты тогда был очень противным…

– А сейчас? – Джейми притянул меня поближе.

Я улыбаюсь:

– Сейчас – лучше.

– Я так понимаю, что это комплимент. От тебя лучшего не дождешься.

– Понимай как знаешь.

Мы целуемся и на мгновение забываем обо всем на свете.

– Мне никогда так не хотелось поправиться поскорее, – говорю я, надеясь, что Джейми поймет, о чем я.

– Я, Скай, об этом же чуть ли не молюсь, честное слово.

– Скоро, обещаю тебе, совсем скоро. А пока давай лучше вернемся к отчетам о погоде.

– Кроме тебя, никто не в состоянии переключиться с «этого» на погоду!

– Но ведь погода – это так важно!

– Ладно-ладно, – улыбается Джейми. – Давай о погоде, раз она доставляет тебе столько же удовольствия.

– Данные в отчетах, которые нам послали, и близко не лежат с тем, что происходит сейчас: а сейчас с погодой просто полная путаница. Вальтер говорил, что до нашего приезда он тоже замечал всякие странности. Может быть, это он отчетами нас сюда вызвал. Но тебе не кажется, что это все-таки маловероятно?

– Понятия не имею. О том, что нормально, а что нет, у меня нет никакого представления. Я всего-навсего диктор, ведущий прогноза погоды. Ты же, Скай, сама мне постоянно об этом напоминаешь.

– Уверяю тебя, будь то погода или все остальное, то, что происходит сейчас на Авроре, – одна сплошная аномалия. Даю слово, я буду не я, если со всем этим не разберусь.

На следующий день я позволила себя убедить, что нет ничего страшного в том, чтобы отправиться в город в кресле-каталке. Главный аргумент: «перемена обстановки пойдет мне на пользу». И про «перемену обстановки», и про то, что что-то «пойдет мне на пользу», я много раз слышала от всех, кто когда-либо хотел мне помочь. Но на сей раз я соглашаюсь с Джейми и Талией совершенно искренне. Отчасти потому, что мне не хочется их огорчать, а отчасти потому, что Джейми обещает отвезти меня к Вальтеру, с которым мне хочется поговорить.

Надо признаться, одеться и собраться, чтобы не просто подняться на нашу смотровую башню, а чтобы по-настоящему уйти из дома, доставляет мне удовольствие; потом я даже ухитряюсь самостоятельно добраться на костылях до нашей маленькой пристани. Что, понятно, меня очень радует.

Море стоит высоко, и, взяв с собой собак, мы с Джейми едем на лодке, а Талия остается дома дежурить. Несемся по волнам к гавани, и щеки у меня приятно горят от свежего морского воздуха. Волосы развеваются на ветру, в лицо несутся соленые брызги, и мне кажется, что я освободилась от боли и усталости, не покидавших меня все последние дни.

Смотрю, как ветер треплет собакам уши, как Фиц и Комета высунули языки, и чувствую, что ожила, – ощущение, которого я не испытывала с тех пор, как… Я уже и забыла, когда испытывала что-то подобное.

– Нравится? – кричит мне Джейми от руля моторки.

– Еще как! Ты был прав. Буду теперь тебя слушаться.

Причаливаем в гавани. Джейми аккуратно пристраивает лодку у пристани и помогает мне выбраться. Я неохотно усаживаюсь в кресло, и недавнее чувство свободы немедленно улетучивается.

Потом мы уезжаем: Джейми толкает кресло, Комета послушно идет на поводке рядом с ним, а Фиц сидит у меня на коленях. С каждой минутой я раздражаюсь все больше и больше.

– Ты как? – спрашивает Джейми у меня за плечом.

Приходится ему соврать:

– Нормально. Все в порядке.

Мы останавливаемся неподалеку от гавани, там, где прилив оставил довольно широкую песчаную полосу и где собаки могут побегать.

Спускаем их с поводков, они тут же принимаются носиться друг за дружкой, а я смотрю на них думаю: «Как бы мне хотелось побегать с вами…»

Джейми поворачивает на пляж. Я говорю: