Читаем Серебряный Плащ (СИ) полностью

Клоп поднялся и двинулся в противоположную сторону, потирая лицо и бормоча слова, которые Изумруд предпочитала не слышать.

- Остальные пушистики нормальные, - сказал он. - Вере и Охотник -- единственные настоящие мешки с дерьмом. Большинство безбородых не слишком тебя отвлекают.

- Сопрано, пушистики...?

- Сопрано, стручки, безбородые, пушистики, сеньоры. Сеньоры носят мечи и не беспокоят нас. Остальных узнаешь, как только глянешь на их места в зале.

- Это имеет значение?

- Зови меня "сир"!

- Да, сир.

- Пока я не получу своего имени. Тогда скажу, как ко мне обращаться.

- Спасибо, сир, - сказала Изумруд, мысленно делая пометку мелом на доске. - Пушистики -- это те, кто бреется?

- Не! Тремейн бреется, и он просто сопрано. Только фехтование имеет значение. Вот почему сейчас так много сопрано -- Тремейн такой дровосек, что они никогда не продвинут его в стручки, и он задерживает полдюжины остальных, - Клоп усмехнулся. - Они заставляют его практиковаться весь день и всю ночь!

- Неужели мучения Клопа продолжаются все время?

Он пожал плечами. Это уже не его проблема.

- Шпыняние? Днем они обычно слишком заняты. По вечерам нужно быть осмотрительнее. Ладно, он тут, - мальчик прошел в открытую дверь и проскрипел. - Сир?

Вне всякого сомнения, это были архивы, полные свитков и гигантских книг, пропахшие пылью и кожей. Человек, стоявший у письменного стола под окном, выглядел книжным червем, с пятнами чернил на пальцах и очками, сидевшими на кончике носа. Его мышиные волосы были почти такими же неопрятными, как и полуприческа Клопа. Если бы не меч с кошачьим глазом, он мог бы сойти за клерка или библиотекаря. Мужчина повернулся и надул губы, глядя на своих посетителей.

- Клоп? Ах, два Клопа! Один Клоп и один кандидат. Пришел, чтобы выбрать свое имя?

- Да, сир, прошу, сир, - вспомнив свои обязанности перед Изумруд, мальчик добавил: - Это архивы. А это -- Магистр Архивов.

Теперь он был расслаблен и взволнован.

- Куда я положил книгу? - оглядываясь, забормотал архивариус. - Ах, где же я её положил?

Он имел в виду какой-то особый фолиант, ибо книги валялись повсюду -- на полках, на полу, на обоих табуретах, вместе с коробками и кучами бумаги.

- ... где же книга?

- А! - он достал очень тонкий том и протянул его мальчику. - Вот каждое из когда-либо одобренных имен. Используются только те, что отмечены крестиком. Те, что с треугольниками -- свободны. Можешь выбрать любое из них. Имя должно быть одобрено Великим Магистром, так что ты останешься Клопом, покуда вопрос не будет урегулирован. Не торопись. Ты проносишь его всю оставшуюся жизнь, - он повернулся, чтобы с сомнением оглядеть Изумруд. - Тебе сколько лет, парень?

- Четырнадцать, сир.

- Читать умеешь?

- Да, сир.

Судя по беспокойству Клопа, он -- не умел.

- Хорошо... В любой свободный момент, когда я здесь, можешь приходить и начинать читать книги. Они не смогут шпынять тебя здесь.

- Спасибо, сир.

- В конечном итоге, это экономит мое время. Разумеется, они могут поджидать тебя снаружи, - он повернулся к Клопу. - Какое из имен? Хочешь взять имя героя? Некоторые мальчики предпочитают те, что они смогут прославить сами. Или что-нибудь описательное. Вроде "Злобный" или "Львиный"? Проблема этих в том, что они могут заставить смеяться или стать причиной бойни. Король их не любит, так что можешь кончить личным Клинком, а не в Гвардии. Много имен, которые не обязывают тебя ни к чему. Просто хорошо звучат. Волтон, Хоули или Ферранд.

- Хочу имя героя, - твердо сказал Клоп. - Клинка из Литании. И то, что значит "храбрый"!

- Ммм. Ну, есть "Славный".

- Или Доблестный? - пробормотала Изумруд.

Магистр Архивов кашлянул.

- Это не одобрят... Не помню, чтобы кто-то с именем "Доблестный" попал в Литанию. На днях у нас была история сира Славного. Того, что был замучен до смерти, но не предал своего подопечного, помнишь?

Казалось, Клопа не впечатлил подобный способ умерщвления.

- А становились ли героями какие-нибудь сиры Злобные?

- Не думаю. Единственным Злобным, которого я припоминаю, был последний Великий Магистр. Храбрый...? - он пошелестел страницами. - Да, где-то здесь есть сир Храбрый, хотя, судя по чернилам, это было очень давно. Я мог бы подтвердить это... Думаю, Галантный тоже подойдет. Да. Галантный?

- Мне не нравится.

- Отважный? - предложила Изумруд. Ей хотелось начать осмотр. - Дерзкий? Бесстрашный? Несгибаемый?

Архивариус нахмурился. Она вела себя как среднестатистический четырнадцатилетний сорванец.

- Как насчет Рисковый? - нетерпеливо сказал он. - Сир Рисковый присутствует в Литании. Чудесный парень. Он умер прошлой весной, спасая от химер короля Амброза. Её убил сир Дредноут. Рисковый значит "не имеющий страхов".

- Рисковый? - засомневался мальчик.

- Это был бы очень умный выбор. Кстати, когда ты будешь готов к связыванию, король вспомнит, что был обязан последнему сиру Рисковому, и захочет взять тебя в Гвардию.

Он глядел на пять лет вперед. Изумруд будет удовлетворена, если король Амброз проживет еще хотя бы пять дней, чтобы уйти из Айронхолла и забрать её с собой.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Судьба. Книга 1
Судьба. Книга 1

Роман «Судьба» Хидыра Дерьяева — популярнейшее произведение туркменской советской литературы. Писатель замыслил широкое эпическое полотно из жизни своего народа, которое должно вобрать в себя множество эпизодов, событий, людских судеб, сложных, трагических, противоречивых, и показать путь трудящихся в революцию. Предлагаемая вниманию читателей книга — лишь зачин, начало будущей эпопеи, но тем не менее это цельное и законченное произведение. Это — первая встреча автора с русским читателем, хотя и Хидыр Дерьяев — старейший туркменский писатель, а книга его — первый роман в туркменской реалистической прозе. «Судьба» — взволнованный рассказ о давних событиях, о дореволюционном ауле, о людях, населяющих его, разных, не похожих друг на друга. Рассказы о судьбах героев романа вырастают в сложное, многоплановое повествование о судьбе целого народа.

Хидыр Дерьяев

Проза / Роман, повесть / Советская классическая проза / Роман