Серебряный пояс

— Дальше?! — переспросил Гришка Берестов и после некоторого раздумья продолжил: — Дальше было вот что. Спустился я с карниза на тропу: конь каурый доходит, последние судороги по телу гуляют. Посветил я спичкой туда-сюда, осмотрел место: есть! Шапка-ушанка около коня лежит. Обронил впопыхах стреляный свой головной убор! А подобрать не успел, некогда было, надо было спасать свою шкуру. Господа убийцы точно думали, что на них засаду карабаевцы устроили, вот и разбежались по тайге. Пока я тут место рассматривал, Костя подбежал: что случилось? Я ему рассказал, как дело было. Мы сразу, не мешкая, погоню организовали за стреляным. За теми, кто на лошадях, идти бесполезно: ночь да снег — друзья разбойников! А вот того, кто пешком, можно было догнать, но и тут пухляк помешал. Поскакали я и Костя тропой вниз по реке. Иногда останавливались, под ноги светли спичками: есть след! Бежал стреляный впереди нас рысью, наверно, от страха в штаны наделал! Мы за ним. Да только не слишком быстро, потому что боялись, что лошади в темноте глаза сучьями выткнут. Здесь еще снег повалил, как из мешка. Вот уже впереди Каратавский прииск. След беглеца уходил в сторону, горой, где конь не пройдет. Мы напрямую, на прииск. Там наши ребята были, которые отправились в ночь за Власом. Влас в ту ночь на тропе у Каменной ямы следил за передвижением. А сами дальше, беглеца догонять. Знали, что он прииск обойдет через скалы и снова на тропу выйдет. Однако не тут-то было! Поднялись мы с Костей в перевал, а следов-то нет! Там спичкой светили, в другом месте — пропал беглец, и все тут. А снег валил, хоть глаза не открывай!

Нас в Сисиме тоже засыпало, — согласно кивнул головой Григорий Панов. — Вероятно, это была первая ночь большого снегопада! Он потом еще шесть дней валил. Мы едва из тайги с семьями вышли.

— Точно! Так! — поддержал его Гришка Берестов. — Эх, кабы у нас в ту ночь фонари были, мы бы его точно догнали!

— А он бы вас по одному перестрелял… — дополнил Влас Бердюгин. — У него с собой ружье было!

— Перестрелял или нет — это еще на снегу снежинка. А вот не догнали мы его — это уже беда! — покачал головой Гришка. — Вот так дело и произошло. Встретился я со всей троицей, да остановить не сумел.

— Эт-то уж точно, простофиля! Зачем тебе в руки карабин дан был? Ты тогда мог весь район освободить от бандитов в одну минуту! Тогда тебе честь и хвала, почет и уважение от всех старателей и властей, — Влас усмехнулся, — глядишь, крест бы Георгиевский получил.

— Может, и получил бы… Только на кой ляд мне крест? Когда бандиты убегли.

— Ладно, — обнадеживающее перебил его Влас. — Что теперь коромыслом по воде бить, когда ведро утонуло? У каждого бывают промахи в жизни, отслужишь!

— Отслужу, Влас! Как есть, перед всеми ребятами и старателями убиенными отслужу! И вину свою исправлю! — вскочил на ноги Гришка, осеняя себя православным крестом.

— Садись уж, перебил его старший. — Не пугай народ да собак. В нашем деле тишина — первейший успех! Будешь орать у каждого забора, не одну пару сапог износишь по тайге, пока поймаешь своих воителей.

— Так что дальше? — нетерпеливо спросил Иван у Власа о дальнейших событиях.

— Фу ты, — рассердился отец на сына.

Григорий Панов никогда не допускал, когда кто-то из младших перебивал его или рассказчика и, тем более, давал советы. Хоть и было Ивану двадцать пять лет, но он никогда не перечил отцу. Сейчас был тот случай.

— Где твое место, малый? — сурово просверлил взглядом Ивана отец. — Вишь, люди все по порядку рассказывают? Дойдет очередь, надо будет, все узнаешь!

Влас и Гришка Берестов удивились таким отношениям родственников, однако вида не подали. Стараясь сгладить невольно возникшее напряжение, Влас продолжил:

— Положение сложилось критическое. Полный конфуз или, как говорят девки, состояние хуже беременности. Понятно, что туда, — Влас указал пальцем на запад, — мы докладывать не стали. Всем бы не поздоровилось: зачем из казны хлеб едим? Решили все оставить в своей избе. Думаю, — старший посмотрел на Пановых, — вы тоже от себя мой рассказ не отпустите?

— Постараемся! — переглянулись старший с младшим.

— Вот значит как. Собрались мы быстро: что делать? Надо бы по горячим следам изыскания по приискам провести, пока стреляные не очухались. Понятно, что после Гришкиной засады они должны разбежаться, затаиться по одному, не общаться какое-то время. Но где и кого искать на приисках? Только по чибижекскому руслу работают больше двух тысяч человек.

Влас остановился на минуту, тяжело вздохнул, вспоминая тупик, потом осветился хитрой улыбкой: