Серебро и свинец, иной вариант

— Я — Линдан ит-Арендунн, — проговорил мрачный, глядя на Обри, — полноправный чародей гильдии огневиков и владетель Дейга по доверию. Я пришел предъявить вам обвинение, демоны.

«Проклятие, — мелькнуло в голове у Обри, — он, наверное, принимает меня за главного…»

В глазах невзрачного человечка по левую руку от Линдана что-то мелькнуло. Он молча обернулся к своим спутникам, и мгновение спустя чародей, кивнув, перевел взгляд на адмирала.

— Да… — Дженнистон начал приподниматься со стула и вдруг обмяк. Обри показалось было, что его поразил тот же паралич, что и бешено извивающегося на полу Макроуэна, но он заметил, как ритмично подергиваются пальцы адмирала, и понял, что это всего лишь очередной припадок.

— Хорошо… — проговорил молодой лорд, будто в ответ на чьи-то пояснения. — Тогда мы будем говорить с вами двумя. Вы передадите наше слово своему владетелю, когда он очнется.

Макроуэн прекратил попытки добраться до автомата, и движения его сразу сделались свободнее.

— За меня и от имени всех гильдий Эвейна будет говорить Ратвир ит-Лорис, сын Лориса ит-Арвира, сына Арвира ит-Льюса, деда раахварракса Манара, полноправный чародей гильдии стражей.

«О-ой», — мелькнуло в голове у Обри. Пока разведчики Томаса миля за милей продвигались к столице, племянник самого императора добрался до штаба группировки вторжения. Но как, черт побери, удалось этому мальчишке перетянуть власти на свою сторону? И что такое гильдия стражей? Знание эвейнского ничем не могло помочь здесь Обри — слово не соотносилось в его сознании ни с чем знакомым.

— Я… не стал бы говорить с вами, — промолвил высокий, на удивление молодой блондин, видимо, бывший Ратвиром ит-Лорисом, — когда бы Серебряный закон не требовал предупредить вас о близкой погибели. Совет гильдий Эвейна дает вам время до завтрашнего восхода, чтобы убраться с нашей земли. Оставшиеся будут уничтожены.

Обри пронзил намерившегося было выругаться Макроуэна взглядом, и подполковник замер.

— Это какое-то недоразумение, — осторожно промолвил майор. — Мы не имели в мыслях ссориться с законным правительством Эвейнской империи. Более того, мы даже направили ко двору императора наших послов…

— Император здесь ни при чем, — ответил Ратвир со снисходительной усмешкой. — Хотя он, позволю себе заметить, тоже не рад, что на нашей земле творят свои бесчинства злобные демоны, разрушившие владение Дейга. Ваша погибель определена судом гильдий.

Обри прикрыл глаза. Ему казалось, что он попал в скверный судебный детектив и этот доморощенный Перри Мейсон сейчас выложит перед присяжными последний, убийственный довод.

— Никто из владетелей не обращался за помощью к Серебряному престолу, и император не может обрушиться на вас со своим войском. Несмотря даже на то, что вы в безумной ярости своей прервали род владетелей Дейга и дар их утрачен, — продолжал Ратвир. — Однако вы нанесли оскорбление чародею гильдии огневиков, сказанному Линдану ит-Арендунну, а гильдия не вправе оставить этот проступок без ответа.

— Мы готовы… — выдавил Обри.

Он хотел сказать, что они готовы принести извинения, возместить ущерб, загладить урон, наврать что угодно, лишь бы только туземцы перестали следовать своей безумной логике, в которой каждый шаг Обри подводил и его, и всю американскую группировку все ближе к катастрофе… Но взгляд его столкнулся со взглядом невзрачного человечка в буром, и майор Норденскольд осознал по наитию, что именно его воля держит в подчинении часовых. Очень трудно лгать человеку, который читает твои мысли легче, чем ты сам открытую книгу.

Ратвир ит-Лорис печально посмотрел на него.

— Убирайтесь в свой мир, ши, — промолвил он без злости. — И не возвращайтесь никогда более. Эвейн не про вас. И помните — ваш срок истекает завтра, на восходе.

Один за другим посланцы шагнули обратно в разрыв, и тот затянулся так же бесшумно и быстро, как возник. В полной тишине слышался только шорох суматошно бегающих по бумаге адмиральских пальцев.

Дверь распахнулась без стука, и на пороге возник Говард Сельцман. При виде оцепеневшего адмирала и распростертого на полу Макроуэна он замер на миг, потом ввалился в кабинет и с нервной аккуратностью затворил дверь за собой.

— М-майор… подполковник… адмирал… — выдавил он жалко. Сейчас ученый походил на обиженного ребенка. — Установка…

— Что с установкой? — терпеливо спросил Обри, чувствуя, как внутренности его смерзаются в тугой ком.

— Она выключена… — прошептал Сельцман и сглотнул всухую. — Но портал… открыт.

* * *

Подполковник Краснов, отчаявшись разговорить раненого эльфа, решил его отпустить. Только для начала надо было кое-что объяснить. Сказал:

— Мы тебя отпускаем, но с парочкой условий. Вы должны четко показать на карте свои границы, и нам краешек вашего леса нужен. Если не хотите с нами воевать, то должны прекратить убивать наших людей на своей территории без предупреждения. Зашли — выгоняйте.

— Нет, кто зашел — тому смерть. И отпустите меня.

— У нас будет одна из ваших, пока не придете на переговоры.

— Она нам не нужна, у нее нет Дара. Она перестала чувствовать жизнь леса.