Серебро ночи. Примум. Книга 1

– Но ты так и не сказал мне, как прошел твой поход, дорогой? – снова обратилась она к младшему племяннику.

Сильвер принялся рассказывать. В его изложении долгий и тяжелый путь превратился в легкую прогулку, посильную и ребенку.

– Умеешь же ты преуменьшать свои заслуги, – сделал вывод Беллатор из его шутливого рассказа, – так из тебя никогда не получится настоящего героя.

– Пусть у нас в героях ходит Феррун. Это ему нравится. А я пустой славы не ищу, – отмахнулся Сильвер.

– А как выглядит Амирель? – Фелиция никак не могла представить эту юную девушку с нечеловеческими способностями и необычайными возможностями. – Она красива?

Сильвер потупился, а Беллатор, обменявшись с Фелицией понимающими взглядами, сказал:

– Представь себе Ферруна с женскими чертами лица, и получишь Амирель.

– Они похожи? – Фелиция была изрядно удивлена.

– Чрезвычайно. Как родные брат и сестра. Только у нее волосы светлые. Но не золотистые, как твои, скорее, серебристые.

– Тогда она очень красива, – признала Фелиция. – Феррун ведь тоже красавец. – И со смешком уточнила: – Когда соизволит умыться, конечно.

Все дружно рассмеялись. Поднявшись, Беллатор предложил:

– Вы еще поговорите, а мне пора. Я оставлю половину охраны. Братишка, не вздумай бравировать и возвращаться один. И не провожай меня, тетя, – остановил он двинувшуюся было к выходу Фелицию, – я знаю дорогу.

Сильвер не стал возражать. Едва брат ушел, он с горечью сказал:

– Как ужасно он постарел за минувший год! Мне даже страшно стало, когда я увидел его в первый раз. Хорошо, что Амирель его подлечила, теперь он выглядит гораздо лучше.

– Ему тяжело дался этот год, очень тяжело. И да – Амирель настоящая волшебница. Я тоже заметила, что он намного помолодел. Во всяком случае, больше не растирает грудь и не сутулится, как будто держит на своих плечах всю тяжесть нашего мира. Ты сказал, что у тебя сложные отношения с Ферруном? Почему?

– Я не люблю Ферруна, тетя, но я надеюсь на него. Он показал себя неутомимым и бесстрашным воином, – постарался быть справедливым Сильвер. – И он может невероятно много, особенно с помощью Амирель.

– Ты ревнуешь ее к нему? – спросила Фелиция как само собой разумеющееся.

– Безумно! – откровенно признался он. – От одной только мысли о том, что он с ней рядом и может делать все, что делает с женой законный муж, мне тошно. Мы и без того с ним не ладили, а сейчас и подавно. К тому же он меня специально дразнит. Не знаю, сколько еще я смогу выдержать. – И у него надсадно вырвалось: – Скорее бы на юг, к нескио. Там хоть некогда размышлять, там нужно действовать.

– Бедный мальчик! – Фелиция ласково провела ладонью по его уныло склоненной голове. – Как все неудачно складывается! Но как к тебе относится сама Амирель?

Он пожал плечами.

– Беллатор уже спрашивал меня об этом, но я не смог ответить. О ее чувствах я ничего не знаю. Я несколько раз говорил ей о своей любви, но она отвечала лишь, что замужем и добровольно мужа не оставит, слишком многое он для нее сделал.

Фелиции еще больше захотелось посмотреть на эту загадочную волшебницу, чтобы составить свое собственное мнение. Они поговорили еще немного, пока не пришло время ужина. Тогда Сильвер извинился и принялся прощаться:

– Прости меня, тетушка, но трапезничать здесь я не буду. Жидкие кашки из овсянки не для меня.

– Безусловно, – поддержала его тетя, – тебе нужно отъедаться. Я очень рада, что ты нашел время меня навестить.

– Да, время, жестокое время! – воскликнул Сильвер, стиснув пальцы в тугой болезненный узел. – Оно сжимается все быстрее, приближая беду, я чувствую, как его остается все меньше и меньше. У тебя нет такого чувства?

Фелиция приложила прохладные тонкие пальцы к виску, на котором билась тоненькая голубая жилка.

– Мое время остановилось давным-давно, в одну грозовую ночь, когда от меня ускакал мой любимый. И с тех пор оно больше не движется.

От безнадежной страстности, прорвавшейся вдруг во всегда благожелательно-прохладной Фелиции, Сильверу стало не по себе. Он склонил голову, прощаясь, и торопливо уехал. Во дворце первым делом спросил, не вернулись ли Феррун с Амирель. Выяснив, что никто их не видел, пошел к брату.

Тот встретил его в кабинете в обществе двух секретарей, обложенный бумагами, сосредоточенный и строгий.

– Какие новости, брат? – Сильвер сел в предложенное ему кресло и налил из стоящей на столе бутылки бокал легкого вина. Сделал глоток, вспомнил слова Амирель о том, что в Северстане вино дороже золота, и усмехнулся.

– Ничего хорошего, – Беллатор оторвался от бумаг и нерадостно повел рукой. – Имгардцы наступают, у нас слишком мало сил им противостоять.

– Мне собираться? – Сильвер приподнялся, но Беллатор отрицательно покачал головой, и тот плюхнулся обратно, стыдливо признаваясь себе, что не хотел бы уезжать, не повидав на прощанье Амирель.

– Не вижу смысла. Отправить мне с тобой некого – твои люди вернутся только на следующей неделе. Да и какой прок от вас семерых? Вы храбры и отважны, но врагов не тысячи, а сотни тысяч.