Серебро ночи. Примум. Книга 2

В отличие от своих кавалеров, грима на его лице не было ни капли, также, как и у начальника королевской стражи, и в глазах Сильвера они выглядели более мужчинами, чем все остальные, вместе взятые.

Все сели за стол и пир начался. Это был в самом деле роскошный пир – только одна перемена состояла из десятка блюд, а перемен было семь.

Заинтригованный Сильвер наклонился к Амирель и шепотом спросил:

– Дорогая, на тебе новое платье, очень красивое. Откуда оно?

Та показала взглядом на воркующую с соседом герцогиню.

– За это нужно благодарить Анисию. Это она нашла для меня более-менее подходящее платье из своих запасов, коротковатое, правда, но ее портниха шустро пришила оборки по подолу и по рукавам, удлинив по моему росту. Получилось неплохо. Танцевать в платье невозможно, оно для меня слишком тугое, но сидеть за столом – вполне.

Амирель, откровенно клевавшая носом, мечтала только об одном – когда же закончится королевский пир, мечтая очутиться в чистой мягкой постели и наконец-то всласть выспаться. Она все еще ощущала сильную слабость после непомерного для себя усилия.

Сидевшие за столом мужчины то и дело обливали ее вожделеющими взглядами, сравнивая с сидящими подле себя раскрашенными как куклы местными дамами и явно разочаровываясь в собственных спутницах. Амирель подобное внимание было странно и неприятно, ни в Северстане, ни в Терминусе не было в обычае так откровенно разглядывать незнакомых женщин.

При первой же возможности она спросила сидевшую от нее через Сильвера герцогиню об этом смущавшем ее обстоятельстве, но та ее не поняла:

– Но что же в этом плохого? Вы очень красивы, и мужчины вами просто любуются. Это же так приятно обеим сторонам, – и она фривольно хихикнула.

– Ага, за погляд денег не берут, – Сильверу тоже не нравились восторженные взгляды, столь откровенно посылаемые его невесте всеми мужчинами в зале, а уж трепетное ухаживание за ней юного короля вообще встало ему поперед горла.

Но что он мог сделать? Не вызывать же за это на бой всех, кто смел глазеть на его любимую, тем более что здесь это не считалось чем-то непристойным. В чужой монастырь, как известно…

Альберт, воспользовавшись тем, что герцогиня принялась расспрашивать Сильвера о его воинских подвигах, наклонился к Амирель и пылко признался:

– Вы очаровательны, моя красавица, и я впервые в жизни влюбился. Не хотите стать моей королевой?

Амирель чуть было не заскрежетала зубами, как это порой делал в приступе ярости Феррун. Вот еще один король на ее бедную голову! Но ответить постаралась с должной обходительностью:

– Нет, ваше величество. Я не хочу быть королевой, для меня это слишком утомительно, к тому же у меня есть жених.

– Возможно, он согласится отказаться от вас за достойный выкуп? – с надеждой предположил Арнольд.

Амирель брезгливо поморщилась.

– Неужели в вашей стране позволительно выкупать чужую невесту? Здесь это в порядке вещей?

– А что в этом такого? – влюбленный король не видел причины для отказа. – Это совершенно нормально. Если у влюбленного мужчины есть средства, а жених предпочитает выкуп, то кто может их за это осуждать?

– А если выкупленная невеста впоследствии надоест своему мужу, что тогда? – с затаенным коварством осведомилась Амирель.

– Муж может ее отпустить, достойно обеспечив.

– И взять другую жену? – она прикинула этот исход на себя, и он ей вдруг понравился. Вот она, независимость!

– Нет. Фаворитку – может, если у него есть деньги, чтоб содержать и ее. Жена должна быть только одна.

Подумав, что отставные жены в этой стране явно долго не живут, она провокационно спросила:

– А вдруг вы разлюбите меня? Ведь жизнь такая длинная.

Он нежно пожал ей руку и горячо заверил:

– Никогда! Я никого не встречал прекраснее вас. Вот то, что вас могут похитить, меня страшит, а то, что я когда-нибудь вас разлюблю, это неосуществимо.

– А что, у вас тут похищали королев? – Амирель вспомнила похищенную королеву Северстана, ставшую ее далеким предком.

– Королев – нет, да я ничего подобного и не допущу, а вот жен обычных людей – бывало, и не раз.

– И что потом? – ее заинтересовал исход столь странного противостояния мужей и любовников.

Король без сомнения в своей правоте познакомил ее с местными обычаями:

– Да ничего особенного. Если похищенную находили, то спрашивали, с кем бы она хотела остаться, только и всего. Но если она была беременна от похитителя, то ее оставляли ему, неважно, были ли у нее старшие дети или нет, те оставались с мужем.

Амирель решила, что не хотела бы жить в этой непредсказуемой стране с ее уж очень нелепыми законами.

Арнольд откровенно любовался девушкой, чувствуя в груди пылкий жар и мечтая услышать от нее одно лишь слово – «да». А она думала о том, что нужно приказать ему забыть о ней, но изнурявшая ее слабость не давала этого сделать.

Сильверу не понравилось слишком тесное общение короля со своей объявленной невестой, и он заботливо спросил: