Серебро ночи. Секундо. Книга 3

– Жаль девушек, – вздохнула Илана. – Из-за каких-то глупых слов…

– Они знали, что трепать имя короля нельзя. И чем это им грозит, тоже знали. Так что сами виноваты, – принц не видел печали в смерти двух дурочек. – Нам они помогли и хорошо.

– И все же жаль, что граф Холлт не может освободить от родовой клятвы всех, – Илана никак не могла успокоиться и жалостливо хлюпала носом.

Он привлек ее к себе, успокаивая.

– Это и не нужно. Пусть живут смирно и не высовываются. Герцог Зорион или элдормен Соллени, да таких, возжелавших себе королевской власти, десятки, если не сотни, не упустили бы возможности устроить заварушку, пока король мечется по стране в поисках возлюбленной. Но после того, как за попытку оскорбить короля поплатились жизнями множество человек, они прижали хвосты и сидят тихо. Уверен, достойных людей Холлт освободит, если уже этого не сделал, остальных – не надо. Но нам пора. Подожди здесь пару минут. Ты все приготовила? Забыл сказать, чтоб много не брала, одежду можно будет сшить и потом.

Она кивнула и указала на небольшой узелок со шкатулкой, где лежали ее личные вещи, дорогие ей как память. Принц вернулся быстро. Осторожно переложив из плаща на ковер сверкающий зловещей белизной скелет, с прищуром на него посмотрел.

– Пусть думают, что при возникновении этого голубоватого облака твои вещи, что были на тебе, сгорели вместе с тобой, что так и бывает, кстати.

Илана зябко поежилась. Ее страшила и ужасная смерть служанки, так наглядно раскинувшаяся перед ней, и слова Юриса.

Он нетерпеливо потянул ее за собой.

– Поспешим!

Прежде чем уйти, она подбежала к дверям в спальню и отодвинула тяжелый засов. Потом завернулась в плотный шерстяной плащ, подхватила узелок и отправилась вместе с принцем в тайный ход.

Через несколько часов ходьбы по затхлому туннелю, который бывшая королева преодолела без единой жалобы, хотя и сильно устала, они вышли к опушке леса. В полной темноте спускаться было тяжело, но они благополучно преодолели выступающие из земли камни и корни богатырских деревьев и оказались рядом с поляной, на которой пасся стреноженный принцем конь.

Освободив его от пут, Юрис усадил Илану перед собой, крепко обняв, и поскакал к постоялому двору. Там закутанную с головой королеву устроил в комнате наверху на узкой кровати, а сам уснул в кресле у входа с обнаженным мечом на коленях, вытянув ноги так, чтоб в комнату невозможно было войти, не потревожив его.

Утром Илана, все так же закутанная в плащ, под заинтригованными взглядами стражников принца была усажена им в карету и повезена в родовой замок Аметти. Перехватив понимающий взгляд одного из стражников, Юрис громко предупредил всех:

– В карете едет моя невеста, ваша будущая госпожа. Так что побольше почтения!

Пораженный сенешаль посмел возразить:

– А как же король? Вы же не имеете права жениться без его дозволения?

– Мой брат уже благословил этот брак, для этого я к нему и ездил, – с непонятной иронией ответил ему принц, – так что все законно. А вот что пышной свадьбы не будет, ясно всем.

Сенешаль покорно склонился. То, что принц, да и сам король официально держали глубокий траур по старому королю, своему отцу, знали все.

Приехав в родовой замок Аметти, принц тотчас вызвал дроттина своего храма и велел срочно готовить церемонию единения. Удивленный столь неблагопристойной поспешностью храмовник выполнил все, как ему велел владелец поместья.

На следующий день в положенное время был заключен брак между принцем Юрисом и девицей Эллирией из герцогского рода Лаввет. Что Эллирия – второе имя их королевы, никому сообщено не было.

Утром следующего дня после побега королевы первой в ее спальню вошла, как обычно, маркиза Клерская и истошно завизжала, увидев лежащий посредине ковра скелет. На ее вопли прибежали стражники и ужаснулись.

Скоро об этом чудовищном происшествии знал весь дворец. По столь печальному событию был спешно созван королевский совет, на котором решили доложить о случившейся трагедии королю. Ехать со скорбной вестью не хотел никто, вспыльчивость и непредсказуемость Торрена Первого знали все, и под его горячую руку попадать дураков не оказалось.

Кинули жребий. Его вытянул крайне недовольный таким поворотом судьбы принц Остор.

– Какой этот Юрис предусмотрительный! – кряхтя, заявил дядька короля. – Смотался прямо накануне смертного непотребства королевы! Интересно, что выкинула эта девчонка, что ее приласкало родовой клятвой?

Это интриговало всех, но строить предположения никто не решался, боясь последовать за королевой.

Принц Остор отбыл к Южным горам на следующий день, но вместо того, чтоб мчаться верхом, как и полагается мужчине, с комфортом устроился в большой дорожной карете, ссылаясь на свою немощь и немолодые года. Неспешно следуя чередой постоялых дворов, из которых он пропустил только самые негодящие, ровно через три недели прибыл к Южным горам.

Услышав скорбную весть от бледного дядьки, Торрен не вспылил, как опасался Остор, а зловеще рассмеялся.

– Ну что ж, именно этого я и ждал. А как себя ведет Юрис? Головой об стену не бьется?