Сереброликая Берегиня (СИ)

  - М-м-м, да, - с трудом выдавил Батур, прокусил нижнюю губу, сдерживая очередной всхлип.

  - Ярек, помоги мне поднять! Его надо быстрее в град. Лекарь путный есть?

  - Есть.

  -Добро! Ну же, Ярек, проснись!

  Кудрявый вздрогнул как от удара, упал, подставив Батуру плечо.

  - Рахдай, Станевук, хватайте кабана, - крикнул Трувар, - Дуйте следом!

  - Да Ящер с кабаном!

  - Забирай! - прохрипел Батур, тяжело оперся на правую руку, привстал, хватаясь за подставленные плечи, - Зря, что ль...

  Охотники переглянулись, суетливо подхватили тушу, Рахдай за передние, Станевук задние толстые, как палки, кривые ноги. Ярек и Трувар осторожно подняли кузнеца. Белый, как первый выпавший снег, он балансировал на одной ноге, почти всю массу взвалив на помогавших.

  - Трувар, твой лук.

  Оружие валялось на том же месте, где его бросили, забытое в спешке.

  - Что б тебя, - выругался северянин. - Сам справишься?

  - Не долго.

  - Я мигом.

  Ярек кивнул, в глубине души сомневаясь, что справится, кузнец от кровопотери выглядел все хуже, глаза, подернуты дымкой боли, невидяще шарят в пустоте, руки как плети, обвились и повисли, здоровая нога дрожит, вот-вот подогнется.

  Трувар потихоньку снял с шеи толстую, как бревно, руку кузнеца, только бы не толкнуть, повалятся, осторожно отступил. Тут же рванул, ноги понесли легко, быстро. В мгновение ока подхватил лук, выпрямился и... замер. Из глубины чащи, два огромных, мерцающих зеленым пламенем глаза, вперились в него так, что, казалось, видят насквозь саму душу.

  - Что это? - невольный шепот вырвался из сжатой от напряжения глотки, ледяными иглами прошел вдоль позвоночника.

  Зверь не шевелился, наблюдал, морда вырисовалась четче, образ прояснился, сложился воедино. Густая шерсть отливает серебром, отсвечивает мелкими бликами в струйках весенних лучиков, пробившихся сквозь плотную листву, на морде живой интерес, во взгляде сознание.

  - Медведь? - шепота уже не было, губы северянина шевелились беззвучно.

  Боясь шевельнуться, он затаил дыхание. В замешательстве не отводил взгляда от бера, диво, серебряный медведь со светящейся зеленью глаз.

  Где-то вдалеке за спиной окликнули, обернулся на миг и обратно, но видение исчезло, зверя на прежнем месте не было.

  - Трувар, поторопись, - заорал Ярек.

  Трувар бросил последний взгляд в чащобу, крутанулся, ноги взрыли мох с почвой, рванул в сторону. Рьяно подскочил к Батуру, снова подставив плечо.

  - Чего так долго? - запыхтел Ярек, пот заливал глаза, рубаха взмокла. - Что-то узрел? В чаще?

  - Не знаю, - честно ответил северянин, осторожно шагнул в такт охотнику. Сбоку глухо застонало, всхлипнуло, нестерпимая боль прошибала Батура, кузнец держится, прилагает усилия. - Глупость.

  - Глупость?

  - Да... я... - Трувар замялся, кинул быстрый взгляд через плечо, - мне почудился... медведь, что ли.

  - В чем диво-то? - прокряхтел Ярек, пожал бы плечами, но повисшая ноша будто налилась новой тяжестью, пшеничного цвета кудри взмокли еще сильнее, облапили покрытые однодневной щетиной скулы, крупные капли выступали на сморщенному лбу, катились вниз, падали.

  - Да так, совсем ни в чем, просто медведь, у которого шерсть как серебро и глаза горят зеленым огнем, так мелочь, пф, каждый же день таких зрю!

  - Ну и ну! И нечего тешиться! Не глупость вовсе!

  - Не нагнетай, Ярек! Что это было?

  Охотник мотнул головой, слипшиеся пряди дернулись, одна повисла на губе.

  - Тьфу... Напасть... Тьфу... Видать, сама Берегиня показалась тебе.

  Северянин прищурился, обратившись в слух. Ярек запыхтел, голос натужный, дрожит:

  - Хозяйка леса, Сереброликая Берегиня Медведица, имен у ней много. Ух... Едва ногу не подвернул... Фух... Фух...

  -И?

  -Что? А! Хозяйка Леса, да, стан ее напоен серебром лунного света, в очах полыхает зеленое полымя.

  При этих словах Трувар невольно вздрогнул, знакомый холодок, неприятный, щекочущий, скользнул вдоль позвоночника при воспоминании ярко-изумрудного взгляда, пронзившего душу.

  - Оставь эти байки, - выдавил Батур, боль мучит, но сознание держит, - нече головы дурить. Пустое...

  - Это не просто байки, - надулся Ярек, - Берегиня хранит сии места, оберегает. С незапамятных времен в здешних лесах видывали медведицу со шкурой, как отмытый серебренник, поговаривали, что она стережет Врата, за коими нечистая сила схоронена такая, что одним взглядом может всю землю выжечь. Показывается хозяйка леса не часто, у нее во служении лешие, кикиморы всякие. Они ж и мороку напускают, чтобы случайный человече не забрел на тропы заповеданные, что к Вратам тянутся.

  - Тьфу ты, выдумают всякое...

  - Станевук, скажи!

  - Ниче я не буду говорить, и ты бы помалкивал.

  Ярек поджал губы, он то не дурак, чего вдруг все такие злые стали.

  - Значит мне посчастливилось воочию зреть какого-то там духа берегущего лес, - выдавил Трувар, чуток подтянул кузнеца за руку.

  - Не то слово! - в осипшем голосе Ярека чудилось напряжение, хоть кто-то его слушает.

  - Угомонитесь! - не выдержал Батур. - И без вашей болтовни голова кругом.

  - Потерпи, уже скоро, до дома рукой подать, а там Островица тебя быстро на ноги поставит.

  - Кто такая?

  - Ведьма... тьфу, - сплюнул за спиной Рахдай.