Сереброликая Берегиня (СИ)

  Снедаемый любопытством, северянин резко сел на кровати. Под глазами темные круги, лицо осунулось, но в теле странная бодрость, возбужденность, резво вскочил на ноги. Быстро натянул кожаные штаны, сапоги, запутался в льняной рубахе, выругался, заправил концы за пояс. Выскочил наружу так, будто меда у пчел наворовал и деру.

  Улица встретила его свежестью, не успевшей уйти ночной прохладой. Птицы натужно щебетали, их пора, трескотня сверчков, хоронившихся в потьмах, умолкла. Новгород неспешно высвобождался ото сна, люди, привыкшие вставать с восходом, покидали жилища, работа не ждет, до заката многое успеть надо.

  Быстрым шагом пройдя по оживляющимся улицам, Трувар остановился у дверей избы Ярека, помедлил. Вчера, дождавшись, пока он покинет хатку Островицы, знакомец пригласил его заглянуть на кружку медовухи, объяснив, где живет, и что идти не далеко, но он отказался. Теперь стоит, переминается с ноги на ногу, как девка на выданье, авось чего перепутал.

  Эх, была, ни была!

  Громадный кулачище взметнулся в воздухе, несколько раз с силой обрушился на грубо сколоченную дверь. За перегородкой тихо зашуршало, скрипнуло, шаркнуло, громкий стук достиг хозяйских ушей, поднял с постели.

  Железные петли жалобно взвизгнули, в образовавшуюся щель просунулась кудрявая голова. Ярек сонно моргнул, помедлил, вышел на порог, лицо слегка припухшее, зевнул. Ладонь непроизвольно потянулась к глазам, потер прикрытые веки, может спит еще, чего бы в такую рань северянин приперся.

  - Здрав будь! - гаркнул Трувар.

  Ярек подпрыгнул, глаза выпучил, сон как рукой сняло.

  - Че так орать? - промямлил он глухо, чуть громче добавил, - И тебе здравия. Ты чего в такую-рань-то?

  - Тут такое дело... Что ежели нам тропы к Вратам поискать? Ну... тем, что с нечистью. Авось и Берегиня сыщется?

  Челюсть Ярека так и отвисла, ополоумел что ли северянин, совсем примороженный. Поди в одиночку в бой с армадой вражеской, удивил бы меньше.

  - Э-э-э... - только и вылетело из открытого рта Ярека, отвислая челюсть не желала захлопываться.

  - Медведица с серебряной шкурой, ее нужно отыскать, увидеть! Понимаешь? - не унимался Трувар.

  - Нет, - честно ответил знакомец.

  Брови Трувара медленно поползли к переносице, глаза потемнели, грозовая туча, иначе не назовешь.

  - Хочешь сказать, никто никогда не пытался найти эту медведицу?

  - А зачем? - искренне признался Ярек. - Догадки, былины с незапамятных времен ходят, кому в здравом уме на свою голову беды накликать вздумается? Простым смертным духов тревожить ни к чему, до добра это не доведет.

  - Твоя правда, - северянин говорит спокойно, а голос напряжен, дрожит. Рука бездумно поднялась, ладонь медленно потянулась по волосам, пропуская золотые кудри меж растопыренных пальцев. - Да вот только запала она мне в душу... этот взгляд... зеленый огонь, не иначе. Еще б разок увидеть. Авось угомонюсь после. Не привиделось же, в конце концов. Головой вроде не бился.

  Ярек тяжело вздохнул, почесал затылок, в раздумье прищурился. Туманный взгляд блуждал поверх головы северянина.

  Огненные стрелы летели, выстреливаемые золотым диском, что медленно полз из-за края земли. Пространство неминуемо обретало четкие формы, подсвеченное утренними, разгорающимися лучиками солнца.

  Ярек пожевал нижнюю губу, глаза заслезились. Надо бы моргать, хоть изредка, думы думами, а солнце от этого тускнеть не станет. Тыльной стороной ладони вытер зависший на ресницах соленый хрусталик.

  - Станевук, кажысь, находил тропы Берегини, следы, даже как-то видывал мельком, хоть сразу и не сознался. Да только из него лишнего слова не вытянешь, изредка обмолвится и молчит. Может с ним потолкуешь? Авось смилостивится.

  За спиной шумно залопотало, поднялся крик, Трувар оглянулся. Вопя, махая руками бежал Ладко. Светлые, выгоревшие на солнце волосы мальчишки, растрепанные, как стог сена после коровьего набега, взъерошенно торчали. Ребенок возбужден, старается издали привлечь внимание.

  Подскочив к Трувару, судорожно сглотнул, стараясь восстановить дыхание. Уморная мордашка в пыли, под вздернутым носом черная полоска.

  - Княже, благодарствуй за тятеньку, - выпалил Ладко, переминаясь с ноги на ногу.

  - Как он?

  - Дома, спит, его от Островицы перетянули... фух... А меня Славень послал, там князь Ререк вече созывает, велел отыскать... предупредить... чтобы немедля...

  - Где собираются?

  - У Хатибора.

  - Добро, малец, - северянин улыбнулся, потрепал парнишку по взъерошенной гриве, повернулся к Яреку, - вечером обсудим, о чем толковали, предупреди Станевука.

  Знакомец кивнул. Он еще долго провожал задумчивым взглядом удаляющуюся широкую спину Трувара. Поблизости щебечут, заливаются птицы, гнездятся на деревьях сада, воздух чист, прохладен, дышит свежестью. Еще вчера бы он вышел на крыльцо, втянул бы в легкие влажную прохладу не думая о странностях, творящихся поблизости. А вот теперь мучайся, соображай как выкрутиться.

  - Тьфу, принесла ж тебя нелегкая, - ругнулся Ярек, сплюнул под ноги и зашагал обратно в теплый мрак деревянной постройки.