Серебром и солнцем (СИ)

- Хорошо. Далее. Если к твоим жертвам прибавить также всех, пострадавших от твоих детей, получится никак не меньше двух тысяч. Да, две тысячи имён. Купи себе тетрадь, - посоветовал он.

- Я же не вспомню, - слабо запротестовала Мира. - Вот вы помните, что ели позавчера на завтрак? Может, я вспомню какие-то даты, немного, или места охоты, но - имена! И как мне узнать о моих детях и о том, что они творили? Я бросала их сразу после создания!

- Не мне учить тебя, как это нужно делать. Иди по цепи своего проклятия, и ты всё вспомнишь. Запиши всё об этих двух тысячах жизней, украденных тобой, – бросил ей судья. - Тогда поговорим о посвящении.

Мира ещё раз вздохнула, погладила девственно белый лист. В голове – мешанина имён, событий, дат. С чего начать?

«Лучше всего, с начала».

В задумчивости она глядела за окно, на вокзальную площадь.

«Начать с начала… Но что писать, если она не запомнила даже первую жертву – жизнь, подарившую ей вечность? Кто это был: мужчина? женщина? ребёнок?»

- А он говорит мне об исцелении! – некстати вспомнив недавнюю беседу с Карлом, яростно прошептала Мира, отбросив перо и вытянув перед собой руки – белые, холодные, с тонкой сетью темных вен. - Мне – об исцелении! Мне, прирождённому вампиру!

«Я никогда не была другой…»

Прирождённый вампир – во все бессмертные годы ей льстили эти слова: сначала она мурлыкала от удовольствия, слыша их, потом, повзрослев и поумнев, просто втайне улыбалась. Сама себе… Она принимала «прирождённый вампир» как комплимент и никогда не задумывалась, что эти слова у произносящего вызывают не те же чувства, что «прирождённый учитель» или «прирождённый оратор», что в них слышится ужас, а не восхищение, уважение. Прирождённый вампир - эти слова окрашены в цвет крови: прирождённый убийца.

Две тысячи жизней… Неужели так много? В её памяти не осталось ни имён, ни лиц. Их крики сливались в единый вопль, их предсмертные вздохи были ветром, дующим в её пустоте. Только рука всё ещё помнила, как быстро и чётко нанести смертельный удар.

В первые годы она, наверное, убивала много… Наверное? Она не помнила. Мира никогда не охотилась одна. Главным был Алан, а юная вампирша лишь тенью следовала за ним. Они охотились каждую ночь и каждую ночь убивали. Неудивительно, что они старались не задерживаться на одном месте. Они облетели всю Термину, и за ними тянулся шлейф смертей. Часто они убивали, не снимая крыльев, не выходя из звериного обличия, и тогда отнимали жизнь за мгновение, не запоминая ни внешности жертвы, ни хотя бы вкуса крови. «Залпом», - как выражался Алан...

Мира задумалась. Потом её перо быстро побежало по бумаге:

«Я начала в пятьдесят втором году, в Карде. Второе воскресенье ноября. Старый мост (Верхний). Мы убили двоих и не потрудились прибраться. Думаю, можно связаться с полицейским управлением Карды. Они должны были опознать убитых.

Следующая ночь. Мы не ушли далеко от дома Вако. Убийство в Восточной Короне. Спросить в полиции о всех случаях смертей в окрестностях.