Середина. Том 2

Яробор Живко несмотря на уговоры Песьиголовца сопроводил потерявшего сознание осударя к его дому, каковой находился недалече от его жилища и сдал на руки Видьи. Волег Колояр выполняя указания Кали-Даруги, женился на молодой женщине дарадке по имени Видья, которая уже третий месяц как ожидала ребенка. Передав осударя супруги на руки, рао не преминул повелеть ей и, помогающей по хозяйству пожилой женщине из местных, Ните, срочно вызвать местных знахарей. Несомненно, Яроборка сходил бы в ступу и попросил помощи у Кали-Даруги, но он и сам стал чувствовать себя как-то резко плохо. И если честно с трудом дошел до своего дома и поднялся по ступенькам, хотя тех и было всего лишь шесть.

Толиттама уже оповещенная о состоянии рао, торопко обвила его руками на веранде, нежно придержав, а Минака сняла обувь. Покачивающегося юношу довели до ложа, того самого разборного, что стояло в юрте, а днесь поместившегося по средине комнаты, и совсем обессиленного уложили на него, даже не раздевая.

К сильной головной, и боли в конечностях присоединилась высокая температура и тошнота. Как-то резко скрутило живот и стало туго дышать, точно сердце, переполнив грудь, надавило на легкие и желудок. Еще немного и рао стало рвать, судорогами скручивая гортань, язык и губы.

— Господин, дорогой мой господин, — мягко пропела Толиттама, утирая дрожащие губы юноши влажной тряпицей. — Надобно отправиться на ступу вы заболели болотной лихорадкой.

— Ничего, — тяжело дыша, отозвался Яробор Живко, ощущая сухость не только губ, но, кажется, и всей плоти, словно жаждущей вспламениться. — Позови знахарей…Они дадут это, свое лекарство и я поправлюсь.

— Нет, господин, я не смею вызвать знахарей, — голос апсарасы чуть слышно дрогнул, ибо она впервые так настойчиво говорила ему нет. — Рани Темная Кали-Даруга потребовала, чтобы вас направили в ступу. Недопустимо вам болеть, господин. — Яроборка сызнова хотел было сказать, что-либо противное, но Толиттама приникла к его сухим губам своими, и, смочив их теплотой собственной слюны, добавила, — прошу вас, господин. Ваша дочь так мала. А эта болезнь очень заразна, вы можете погубить свою супругу и маленькую Агнию.

— А тебя? — несмотря на слабость не в силах не ответить поцелуем, отозвался юноша.

— Я иное творение, болезни вашего мира мне не страшны. Но я прошу вас за тех, кто близок вам, — додышала Толиттама и теперь облобызала рао щеки, нос и очи.

Яробор Живко туго сотрясся от холода, что наново заполонил его плоть и малозаметно кивнул. Не прошло и секунды, как апсараса подхватившая то согласие, подняла мальчика на руки, порой она была такой сильной, что Ярушка ощущал с ней себя мальцом.

— Сам, сам пойду, — протестующе произнес рао и резко дернул конечностями стараясь вырваться из цепких объятий апсарасы.

Однако Толиттама держала его мертвой хваткой. После неприятного случая произошедшего с Айсулу и случившейся у мальчика нравственно-психологической болезни, Кали-Даруга почасту присылала явственно недовольные распоряжения на Толиттаму, требуя их скорейшего исполнения. Поэтому нынче, старшая из апсарас действовала молниеносно. И очевидно, уже в мгновение ока она не только преодолела комнаты господина и свою, но, и, выйдя из дома, спустилась по лестнице. Направив свою поступь к стоящим и уже ожидающим их данавам-калакеям. Эти создания, оставленные Стынем, как дар для рао, ноне не были вооружены. Их обе руки мало чем отличались от человеческих и в них они удерживали на долгих двух жердях так называемый кузов. Данное средство передвижения для Яробора Живко, почасту посещающего город в сезон дождей, предложил Ксиу Бянь, або оно было популярным в Аримии. Укрепленное на шестах ложе, сверху укрытое плотной материей несли те самые данавеи-калакеи, обладающие недюжей силой.

Толиттама усадив рао в кузов и поправив укрепленную, на вертикальных жердях повторяющих форму стыков куба, материю, велела данавеям-калакеям поторопиться. И существам не сильно отличимым друг от друга, именуемым Яробором Живко, один, два, три, четыре, оных подозревали в тугодумие, приказывать дважды не пришлось. Поелику на самом деле они обладали какой-то особой чувствительностью, и мгновенно распознавали в юноше смурь, боль или радость, в основном действуя так как он того желал. Вот и сейчас данавы-канакеи подняв кузов, перейдя с шага на бег, что есть мочи понеслись в город к ступе.

Слабеющий от высокой температуры рао приткнув голову к боковой поверхности матерчатой стены кузова от того плавного покачивания вправо…влево на немного даже забылся сном. Он очнулся, когда Трясца-не-всипуха и еще какая-та бесица-трясавица, пришедшая с ней в паре, отодвинули тканевый навес, пытаясь вынуть из его из кузова.

— Кали, где Кали? Никуда не пойду, поколь не придет Кали, — вяло ворочая языком, протянул Яробор Живко и с трудом приподняв левую руку, оттолкнул в сторону Трясцу-не-всипуху.