Серенада для Грейс

Брандон приехал и опознал меня, затем известил шефа... Несмотря на свою так называемую незаинтересованность в деле, он кинулся к изголовью моей больничной койки, как родная мама. Видно, чтобы поправить мне подушки... Но вдвоем со Стариком они сделали все необходимое, чтобы мое имя не просочилось в прессу.

Английская юстиция чрезвычайно деликатна!

Лучше бы для моего спокойствия они нашли всю банду...

Я предоставил Брандону полный отчет со всеми подробностями. Пусть разбираются...

Тихий стук в дверь.

- Входите! - приглашаю я.

Мой ночной охранник просовывает свою огромную бычью голову в приоткрывшуюся дверь.

- Здесь полицейский! - докладывает он.

- О'кей!

Входит Брандон. На нем дорогое пальто скучного цвета огнеупорной стены. В руке шляпа, через локоть висит тщательно свернутый зонт, и весь он торжественный, как на похоронах. Его жена, очевидно, так же торжественно сейчас стоит на кухне у плиты и готовит ему пудинг.

- Ба! - говорю я. - Каким ветром?

Брандон адресует мне сочувственную улыбку старого товарища. Он профессиональным глазом осматривает мой температурный лист, где красная линия неуклонно стремится вниз.

- Вы выздоравливаете! - оповещает он тоном сиделки со стажем.

- Как заново родился! - соглашаюсь я.

- Браво! Как ваша рана?

- Болит, но заживает. Доктор сказал, что я даже не останусь парализованным.

- Очень хорошо, отлично... Он кладет руку на спинку стула.

- Вы позволите?

- Садитесь...

Он садится, ставит свой зонтик между ног, вешает шляпу на ручку зонта и расстегивает пуговицу идеально выглаженной рубашки, которую его жена тщательно выстирала, не пожалев крахмала, чтобы он выглядел на все сто, как истинный джентльмен.

- Комиссар, я пришел, чтобы поговорить о нашем деле.

- Хорошая мысль!

- Следуя вашему указанию, я сделал обыск у Стоуна. Мы смогли открыть сейф и нашли партию кокаина. Этот человек стоял во главе крупной организации, промышляющей наркотиками. У него было огромное количество продавцов здесь, в Англии, и я подозреваю, что его сеть охватывает и другие страны.

- Мне очень приятно это слышать...

- Но я не понимаю, - говорит он, - как вы через приговоренного к смерти Ролле вышли на этого человека?

- Мне кажется, что я вам уже объяснял все, что связано с моими розысками, коллега.

- Это верно. Но поймите, это не просто вопрос в широком понимании... Как по-вашему, какая связь между Стоуном и Ролле? Ведь связь существует, поскольку через одного вы вышли на другого...

Я со скрежетом чешу свой небритый подбородок.

- Эта девушка, Марта Обюртен... - напоминаю я. - Я хотел ее допросить по поводу Ролле. Разыскивая ее, я нашел ее труп. Это автоматически заставило меня искать возможного убийцу...

- Хиггинса?

- Хиггинса, да... Человека с седыми волосами. Кстати, вы что-нибудь узнали о нем?

- Нет. Он как растворился.

- А его машина? Красный "хиллман"?

- Машину мы обнаружили в одном из гаражей Дувра, где он ее регулярно оставлял. Это позволяет думать, что он смылся во Францию. "Хиллман" находится там уже в течение нескольких недель. Но никаких следов. На машине фальшивые номера...

Я задумчиво морщу лоб.

- Дя, вот тут, - продолжает он, - тупик.

- Это точно...

- Вы думаете, что Эммануэль Ролле тоже был в банде?

Я пожимаю плечами.

- Трудно сказать. Честно говоря, я затрудняюсь ответить...

- Все это остается очень загадочным, - вздыхает Брандон.

- Да уж...

Его заостренный нос подергивается. Как у кролика. Он что-то хочет спросить, но не осмеливается... Я спокойно жду, когда он решится. Здесь под одеялом я чувствую себя королем.

- Скажите, Сан-Антонио, - говорит он, - вы выходите из больницы завтра?

- Точно...

- И вы... конечно, сразу же возвратитесь во Францию? Я улыбаюсь.

- Не уверен...

- Правда?

- Нет, мне хочется еще раз посетить Нортхемптон. Меня не покидает мысль, что я там найду еще чего-нибудь... Именно оттуда я пошел по следу, и вы знаете, что именно оттуда ниточка потянулась к источнику, то есть к сейфу Стоуна. Словом, надо вернуться порыскать...

- Очень хорошо... Ему будто легче стало.

- Господин комиссар, скажите, вам очень помешает мое присутствие?

Я внимательно смотрю на него.

- Послушайте, Брандон, будем играть в открытую. Под скромным термином "присутствие" вы имеете в виду слежку за мной, поскольку, на ваш взгляд, я слишком непредсказуемый, так?

Он молчит. Его костлявые коленки сжимают тщательно свернутый зонтик.

- Да нет же, - заверяет он. - Я говорю откровенно... Я вижу, что вы натура экспансивная, ваши методы связаны скорее с чувствами, чем с логикой. И просто мне интересно посмотреть, как вы работаете. Более того, мне кажется, что вы не говорите по-английски...

Я продолжаю на него смотреть. Его покрытый рыжими пятнами лик чист, как весеннее небо.

Он искренен, я это чувствую.

- Брандон, теперь моя очередь быть откровенным. Да, я иду на ощупь, по нюху, следуя своему нюхомеру, если вы понимаете мои выражения, но только эта система может быть эффективной, когда присутствует фантазия... Если же вместо нее будете присутствовать вы, то я буду чувствовать себя скованно, а мне хотелось бы этого избежать...

Он вздыхает.

- Жаль...