Сергей Есенин. Навсегда остался я поэтом

Максим Скороходов: «По воспоминаниям видно, что Есенин во время учёбы интересовался и Пушкиным, и Некрасовым. И пытался полемизировать с ними уже в ранние годы. В воспоминаниях его учителя словесности Е. М. Хитрова отмечается, что когда после уроков собирались вместе учителя и ученики – жившие вместе в этой школе, в одном здании – то много читали, при этом Есенин был самым внимательным слушателем. За вечер, к примеру, они могли сесть и прочитать вместе всего “Евгения Онегина”, а затем обсудить произведение. Одно из прозвищ Есенина тогда – “Пушкин”. А Григорий Панфилов, школьный друг Есенина, именовался “Белинский”. Сохранились тетради с ученическими стихотворениями Есенина и оценками Гриши Панфилова. Есенин слегка отрицательно отзывался о Тургеневе, но увлёкся Львом Толстым. Он даже пытался вегетарианцем стать под влиянием этого увлечения: его привлекали, видимо, размышления о жизни графа Толстого».

Таким образом, детская игра «в Пушкина – Белинского» помогла русской литературе обрести одного из самых проникновенных и загадочных авторов. И, конечно же, именно в этом, «школьном» детстве Есенина нужно искать истоки его литературного пути. Почему же он выбрал столь непростую среду? Ведь ни знакомых, ни покровителей – всё пришлось начинать с чистого листа. Да и помочь некому: школьные преподаватели, в общем-то, с благосклонностью относились к стихотворным опытам своего ученика – но не более того! Никто его стихосложению не учил, не опекал и не пестовал, за руку в литературный мир не вводил. Всё сам: ни свата, ни брата, ни блата!

Алексей Налепин: «Несомненно, у Есенина с самого раннего детства присутствовала особенная тяга к миру так называемой высокой культуры. Потому что этот мир был совершенно иным, чем изначально Есенина окружавший, – ведь поэт вырос всё же в крестьянской среде. Но он почувствовал, что может принадлежать к этому неведомому миру, войти в него, – и “выломался” из своего привычного окружения. Хотя на самом деле мир есенинской культуры изначально гораздо шире, потому что представлял собой народную крестьянскую культуру, включающую в себя очень многое – и быт крестьянский, и народное православие, и, конечно же, фольклор».

И тут – что кому ближе: то ли Есенин решил выразить крестьянский мир посредством «интеллигентских» творческих методов, то ли этот самый мир избрал Есенина своим жрецом и провозвестником (эта версия – для любителей особых, неких ноосферно-мистических теорий).

Хотя детство и юность Есенина даёт массу «строительного материала» сторонникам объяснять любое творчество через сублимацию, нерешаемые личные конфликты и непреодолимые комплексы, чтобы выстраивать многоходовые фрейдистские заключения. Например, уход матери Есенина из семьи. Для традиционного крестьянского быта того времени – довольно необычный случай.