Сергей Орлов — автор многочисленных поэтических книг. Это и его чудесная лирика, тонкая, проникновенная, и его поэмы, полные живописи, философии, задушевности. Но самое главное, существенное то, что и в поэзии Сергей Орлов оставался воином, был всегда на переднем крае нашей жизни. Его волновало все, чем были живы люди. Он и стал большим поэтом именно потому, что в его отзывчивом, горячем сердце рождалась поэзия, выражающая человеческие радости, боли, надежды.
За полгода до смерти Сергея Орлова мы встретились в Волгограде на выездном секретариате правления Союза писателей РСФСР. В какой-то свободный от дела час я предложил ему и нашему общему другу Анатолию Алексину послушать мою новую небольшую поэму «Сосны».
Они охотно согласились. Рассказ, предваряющий чтение, был предельно краток.
Ранней весною мы ехали с Дмитрием Хренковым — известным критиком и литературоведом, нашим однополчанином по Волховскому фронту — из Ленинграда в Новгород на чтения, посвященные Всеволоду Кочетову. Снег еще был высок и обилен, он сверкал бертолетовыми блестками, розовел от морозного солнца.
— Вот за этими соснами поле. Там и горел Сергей… — сказал Хренков, и меня как опалило огнем. Всё вспомнилось, выплыло из памяти: высотки и трясина Синявина, снега и морозы, раскисшая земля по весне и осени, наши землянки, настилы, редакция газеты 8-й армии «Ленинский путь» в лесах у деревни Дусьево, молодой, лихой танкист Сергей Орлов, с которым мы там познакомились, наши на всю жизнь друзья — сотрудники армейской газеты. Вспомнилось на этом боевом поле и то, что было после войны в нашей многолетней дружбе с Сергеем Орловым…
В этом озарении я вскоре и написал маленькую лирическую повесть, посвященную своему фронтовому товарищу.
Мне потом говорили его московские друзья, что вещь эта ему пришлась по душе. Да и сам он мне сказал о том же еще там, в Волгограде. Это и позволяет мне сегодня предстать перед лицом широкого читателя с поэтическим, рассказом о солдате Великой Отечественной…
Сосны
С. Орлову