SergeiMinaev-MoscowLoveNot

— А глаза у тебя хорошие. — Лейтенант расстег

нул китель. — Душно то как, ёпта. Как же душно!

И что мне с вами делать то, с убийцами?

— Мы не убийцы, — повторил Вася.

— Правда? Значит, вас отпустить?

— Вроде того, — кивнул Вася.

— Ну ладно, — пожал плечами лейтенант. — От

пускаю.

— Как это? — Вася широко раскрыл глаза.

— А вот так. — Лейтенант подошел к Васе на рас

стояние указательного пальца. — Просто.

— Просто?

Москва, я не люблю тебя

83

— А еще раз увижу в этом районе — тупо прист

релю, ясно?

Вася кивнул.

— Не слышу, бля! Ясно?! — рявкнул лейтенант.

— Ясно, — громко ответил Вася.

— Карманы выворачивай.

Вася расстегнул нагрудный карман и вынул две

смятые пятисотрублевые купюры.

— А у тебя чего?

Фархад послушно достал из кармана пачку смятых

полтинников и передал старшине.

— Это штраф, за регистрацию... Ну, вы поняли. —

Лейтенант убрал деньги в карман. — А теперь ноги

в руки и рысью отсюда!

Работяги попятились, потом резко развернулись, и, как ездовые собаки, вприпрыжку, понеслись вперед.

— Это... товарищ лейтенант, зачем же мы их отпу

стили? — Старшина подобострастно заглянул в глаза

лейтенанту, когда гастрики скрылись из виду. — Они

же унитаз разбили... и вот... человека за бабки уби

ли, наверняка... Может, надо было их это, — старши

на два раза согнул указательный палец, — того?

— Степень вины определяет суд, старшина. Мы

просто порядок охраняем. И мирный сон граждан.

Банкуй, — лейтенант расстегнул еще одну пуговицу

на кителе. — Чего стоишь? Тащи кейс в машину!

Блядь, как же душно то... как же душно... щас бы

пивком освежиться, да, старшина?

DEUX EX MACHINA

Вова. Двенадцать часов дня.

Не говорите мне ничего о «хороших»

людях, потому что вся моя жизнь пре

вратилась в руины из за этих самых

«хороших» людей.

Стивен Патрик Моррисси

«Какой то щенок проблему создал уапще на ров

ном месте»... Эх, Саслан, Саслан. Если бы ты в юно

сти изучал философию, то знал бы, что проблемы не

создают. Они сами возникают, и только «уапще» на

ровном месте. Но ты же ничего не читал, кроме ин

струкции к гранате РГД, и в этом твоя сила, Саслан.

Это якорь, который тебя удерживает. Ты не думаешь, ты стреляешь. Как викинги. Они тоже, помнится, встретив на острове незнакомца, сразу бросались ру

бить его на части. Потому что незнакомец мог ока

заться либо захватчиком, либо злым божеством. Раз

рубил его — значит, отстоял свою землю, а если он

Москва, я не люблю тебя

85

тебя опалил огнем изо рта, значит, попадешь в Вал

галлу. С любой стороны хорошее дело. Win win.

А я много думаю. «Уапще» слишком много. Был бы

я примитивнее, попросту не подошел бы к телефону

или сказал, что за границей, или... в общем, отказал

ся от этого дела. Но я же образованный раб смыс

ловых надстроек. Прежде чем просто сказать «нет», я подумал о своем имидже человека, решающего чу

жие проблемы. Я подумал о том, как после отказа

меня воспримут другие заказчики, о недостающей

сотне тысяч, я подумал о том, что ты викинг, Саслан, а если викинг просит помочь, ему нельзя отказать, он

тебе еще пригодится. Я слишком умный... в этом

проблема...

Начало недели ясно намекало, что начинаются

проблемы. Они всегда приходят сюда с сентябрем, с пробками, которые создают родители, что носятся

по городу, покупкая тетради, учебники и всякое

школьное дерьмо.

Все проблемы в моей жизни начинались первого

сентября. Школьные драки, институтские романы, смена работы — все приходилось на сентябрь. Каж

дый раз, когда заканчивается лето, я начинаю нерв

ничать, будто завтра снова в школу или институт. Не

навижу первое сентября. Чертов Гитлер начал войну

первого сентября, а что сделал ты, чтобы не пойти

в школу?

Все началось в понедельник, когда у меня загнил

кактус, мирно росший почти два года. Напитался этой

адской жарой, вылез из кадки, распластался побега

ми, и, сука, вырвал из земли корни. Я стоял над кад

86

Сергей Минаев

кой и почти плакал — его молодые отростки распла

стались по паркету, словно он сбежать хотел. Собрал

ся с духом, напрягся, рванул и... растекся, как ки

сель, будто ему ноги отрубили. И даже домысливать

не надо — все, абсолютно все хотят свалить из Моск

вы, даже кактусы.

Потом ЭТА. Неуклюжая в своей вечной отстранен

ности, будто обдолбанная эфиром, восторженно наив

ная идиотка, уничтожившая мой диван. Человек, ко

торый случайно может взорвать у тебя дома атомную

бомбу, приняв ее за зажигалку, а потом замереть

между искореженными плитами, торчащей арматурой

и пропищать что то вроде: «Ой, я, кажется, подолом

платья зацепилась за что то острое!»

Потом Саслан со своим кейсом, в котором лежит

миллион. Кейсом, который он сам отдал в руки пер

вому встречному, а потом удивился, когда тот про

пал. Дефиченто... больной человек, готовый перест

релять весь город из за ничтожной суммы. Даже

взятку интеллигентно дать не может, все оперирует

этим старомодным ублюдским кэшем. А апломба —

как у неработающей системы ГЛОНАСС. «Мнэ трыд

цать сем, и я стою два ярда... я воэн». Воин.

Тоже мне, викинг. У викингов не было кейсов, у

викингов не было сбережений, у них были только бо

евые топоры. Они забирали чужую добычу, часть от