Серия «Гиперборейская чума» [3 книги]

— Молчи, — прошипел Тигран. — Командир говорит.

— А что тогда? Что?

— Вы меня узнаете? — сказал Николай Степанович и продемонстрировал себя в профиль и анфас.

— Я? Вас? С какой стати? Мало ли шушеры…

— Да. Вы. Меня. Узнаете?

— Н-не помню. Я должен знать?

— Вы в начале года приказали одной пожилой цыганской леди…

Седой дернулся. Кресло заскрипело.

— Не может быть: — прохрипел он. — Она же…

— Жива и здорова, — сказал Николай Степанович. — Равно как и я. Равно как и мои жена и ребенок. Кусок оказался шире пасти. Голубчик мой, на ваше несчастье, в нашей стране существуют не только государственные организации. Никакой звонок, будь он даже из Кремля, вас не освободит. Надеяться вам не на что. Человек опять переиграл вас.

— Все равно от меня вы ничего не узнаете.

— Да? Ну, это знакомо. "Но не твари с кровью горячей…" — и так далее. Ребята, несите трюмо.

— Н-нет: Что вы делаете? Не надо. Я…

— Спокойно, Герасим, я собака Баскервилей…

Трюмо встало перед креслом. Седой зажмурился.

— Поднимите ему веки, — скомандовал Николай Степанович. — Средство старое, проверенное. В детстве я мечтал стать красавцем и гипнотизировал себя перед зеркалом… Дамы считают, что помогло.

— Можно и спички вставить, — подсказал Тигран. — Какие веки плотные, все равно что ногти…

Седой завизжал, заверещал, как от щекотки.

— Комсомолки тут не так голосили, — сказал Николай Степанович. — На рояле.

Вдруг визг оборвался. Седой сидел неподвижно, вонзив взгляд в отражение собственных зрачков.

Это почему-то было так страшно, что Вовчик попятился, а Тигран заозирался тревожно. Рики тихо чирикнул в углу.

— Итак, кто вы? — спросил Николай Степанович. Голос его мог бы показаться спокойным, если бы не преувеличенно четкая фиксация каждого звука.

— Пятнадцатиголовый Атгар Желтый мангас.

— Кто стоит над вами?

— Двадцатипятиголовый Хотгор Черный мангас.

— Кто стоит над всеми мангасами?

— Верховный мангас Лу, Имеющий имя.

— Что делают мангасы?

— Живут на Земле.

— Зачем живут?

— Берегут Спящих.

— Что нужно мангасам от людей?

— Люди съедобны. Когда наступит Пробуждение, понадобится много еды. Люди собраны в городах, людей не придется ловить по джунглям.

— Когда наступит Пробуждение?

— Когда мангас Лу, Имеющий имя, выйдет из моря.

— А когда он выйдет из моря?

— Когда все будут готовы встретить его.

— Сколько времени осталось ждать?

— Очень мало.

— День, месяц, год?

— Миг. Уже все сроки исполнены. Все имена названы. Осталось одно.

— Что — одно?

— Осталось одно имя.

— Какое?

— Неназванное. Неназываемое. Имя.

— Почему же оно не названо?

— Оно потеряно. Его ищут. Скоро найдут. Оно попало к людям, а люди слабы. Люди сами скажут его. Так было всегда.

— Почему мангас Лу не может выйти из моря сам? Почему Пробуждение не начинается прямо сейчас? Ведь имя — простой звук.

— Нет простых звуков. Имя открывает Врата Тьмы.

— Так это пароль?

— Это настолько же выше пароля, насколько Сор выше человека.

— Какой сор?

— Сор — тот, кто спит.

— Ах, вот как: Мангасы — слуги Соров?

— Мангасы — хранители Соров.

— Мангасы смертны?

— Да.

— Как долго они живут?

— Около тысячи лет.

— Сколько лет вам?

— Восемьсот. Скоро я уйду.

— Мангасы оставляют потомство?

— Мангасы бесплодны. Новые мангасы выходят из яиц, оставленных Сорами. Поколение за поколением.

— Интересно. И где же хранятся эти яйца?

— Под Черной Стражей.

— Что такое Черная Стража?

— Башня, поставленная над кладкой.

— Где они находятся?

— Это знают только Черные мангасы.

— Как зовут в миру Двадцатипятиголового Хотгора Черного мангаса?

— Дайна Сор.

— Даже не очень скрывается: Кто она, где живет, чем занимается?

— Заведующая русской службой Кью-Ти-Ви. Москва, Новослободская, шестнадцать.

— Так… час от часу… Кто и зачем уничтожил деревню Предтеченку на реке Чуна?

— Искали гасара.

— Кто такие гасары?

— Дурные мангасы.

— Ага. Значит, есть и дурные мангасы?

— Есть. Мало. Не верят в Пробуждение. Умеют лгать, что Пробуждения не будет. Умеют лгать, что прежние Пробуждения не удавались. Учат людей не подчиняться правильным мангасам.

— И как? Нашли его: в деревне?..

— Нет. Его не оказалось там.

— Ошибочка, значит, вышла?

— Нет. Просто вместо гасара прибыли человек и ама. Человека ледяной мангас убил, а ама ушел.

— Кто такой ама?

— Ама здесь. Ты его видишь.

Гусар заворчал.

— Это ты? — повернулся к нему Николай Степанович.

Гусар продолжал ворчать.

— Ты не любишь, когда тебя называют этим словом?

Пес утвердительно кивнул.

— Извини, — сказал Николай Степанович. — Сам не стану и этому закажу. Продолжаем, любезный: Имя гасара.

— Стадвадцатиголовый Гасар Красный мангас.

— Имя в миру.

— Нам запрещено знать.

— Но мне-то не запрещено?

— Я не могу сказать.

— Да, брат мангас, придется нам с тобой ленинские нормы следствия нарушать… Боли ты боишься?

— Не всякой боли.

— Ну, что же: будем пробовать. Вся ночь впереди.

Гусар вдруг сорвался с места, нырнул мордой под батарею и вытащил за шкирку Рики. Медленно подошел к мангасу и бережно положил зверька к нему на колени:

Тонкий вой вырвался изо рта пленника.

— Не-е-е-е-е-т!.. Убе-е-е-е… лучше убе-е-е-е!..