Серое братство

Нас загнали на середину палубы тучей стрел с двух самбук, и остатки экипажа перестали сопротивляться. Клык упал навзничь, и над ним склонились разъяренные пираты, взмахивая саблями. Как-то незаметно мы остались втроем, прижимаясь спинами друг к другу. Из нутра судна вытолкали Брюнхильду и этого ученого… Баралара. Я дернулся.

— Философ! — рыкнул Мастер. — Ей уже ничем не поможешь!

Чудес на свете не бывает, всегда убеждался я. Но сейчас мне больше всего хотелось помочь именно Брюнхильде, попавшей в унизительное положение рабыни, или, того хуже, будущего корма для рыб. Краем глаза я поздно заметил оживление у правого борта. Что-то жесткое и волосатое обхватило мою шею; сильный рывок опрокинул меня лицом вниз. Пока я пытался освободиться под свист и улюлюканье пиратов от удушающей хватки аркана, удар по голове отправил меня в темноту. Сколько можно! — только и успел я подумать.

****

— Потом я купил себе пару быстрых кораблей с такими трюмами, чтобы забивать их под завязку, — бубнил под ухом чей-то знакомый голос. Сознание медленно, болезненными толчками, отдаваемыми в голове, вливалось в меня. — Ростовщик, давший мне деньги, требовал, чтобы я отдал долг с процентами уже к будущей зиме, когда морские пути станут труднопроходимыми. Вот я и рассчитывал двумя-тремя рейсами на Континент разбогатеть. Святой Стир[26] благоволил мне. Я разбогател, купил дом рядом с кварталом Ювелиров, что считается очень почетно. Женился… Что еще надо человеку?

Это же Леший! Это его бубнящий голос бьет по моей многострадальной черепушке. Как же больно! С кем он там разговаривает?

— Теперь нужно молиться Всеединому, чтобы остаться в живых. Никто не знает, что ждет нас впереди, — подал голос Мастер. Значит, мы еще вместе. Уже лучше. Моя глупость на корабле чуть не привела к гибели. Если мы здесь, это означает только одно: нас продадут в рабство.

— Наш герой вернулся к нам.

Ба! Да это ученый по имени Баралар! Хороший раб получится из ученого!

— Дружище, ты был неосторожен, — с насмешкой произнес Мастер.

Я открыл глаза, скосил их на Мастера, которому изрядно досталось в драке на палубе. Глубокая ссадина на щеке кровоточила, и он все время стирал сукровицу рукавом камзола. На лбу содрана кожа. Губы Мастера кривились в улыбке. Я перевел взгляд на Баралара. Выходит, что старуху тоже могли прихватить в качестве рабыни. Стирать и готовить пищу кому-то все равно надо.

В глазах перестало плавать, и я понял, что нас посадили в сарай, не отличавшийся крепостью стен. Стены были настолько трухлявыми, что сквозь сгнившие доски пробивался солнечный свет, и сверху, и сбоку. Крыша соломенная, но до нее очень высоко. Пошатываясь от непонятной слабости, я встал на ноги, подошел к двери и подергал ее за перекосившийся угол.

— Бесполезно, — зевнул Леший. — Нас заперли, да еще палкой приперли с той стороны. — Предлагаю поспать еще немного, осьминог меня раздери! Чую, что морячки Фаль-Адени еще нескоро вспомнят о нас.

— Где бабка? — первым делом спросил я Мастера.

— Мы не видели ее, — поспешил с ответом Баралар. — После того, как вас словили веревками, нас растащили в разные стороны. В суматохе я потерял ее из виду. Надеюсь, что ее увели позже нас.

— Что это значит? — насторожился я.

— Ну, ее не убили сразу, а это добрый знак. Обычно пираты сразу избавляются от тех, в ком они не нуждаются, и за кого не выручить ни одной монеты.

— Что с кораблем? — прервал я ученого, не желая больше слышать его рассуждения.

— Потопили, — пожал плечами Мастер. — Таким способом избавляются от ненужных кораблей. Зачем им «Лев»? Обыкновенный торговый корабль. Только товар и взяли.

— Весь мой товар погиб! — в отчаянии воскликнул Леший. — Сколько раз судьба улыбалась мне, а сегодня отвернулась, и, по-моему — навсегда!

— Не должно же всегда везти, — рассудил Мастер и вскочил на ноги. Он подошел ко мне и тоже стал смотреть сквозь щели наружу. Снаружи ничего интересного не происходило. На желтом песке возились голопузые дети, возле них крутились тощие собаки с уныло повисшими хвостами, тщетно пытаясь выпросить еду. Вероятно, мы находились в рыбацкой деревушке, так как мы заметили натянутые для просушки на жерди сети.

— Что там? — Баралар спросил безо всякого интереса, просто так, лишь бы заполнить возникшую тишину. Пленение и постоянные мысли о будущем наводили на него ужас. Он весь как-то сжался в комок, прячась в темном углу, словно пытаясь оградиться от мира, в который попал не по своей воле.

— Ничего. Даже охраны нет, — буркнул Мастер. — Насколько самоуверенны, однако!

Мы отскочили от двери одновременно, как только услышали громкие голоса, приближающиеся к месту нашего заточения. Кто-то рывком распахнул не столь уж хлипкую дверь. В проеме выросли три фигуры пиратов; один из них держал в руках необычной формы арбалет, настороженно поводя им из стороны в сторону. Пираты нас опасались, но робости в их движениях мы не заметили. Вперед выступил толстяк в цветастом халате. Несмотря на жару, он был плотно запахнут на груди. Вытирая пот с лица, толстяк обратился к нам на плохом ваграмском: