Серое братство

— Куанга? — старик испытующе вгляделся в нашу скромно молчащую четверку. — Значит, жив. Какое дело вы не закончили? Амулеты давались под конкретное волшебство. Повелитель, я нем как рыба. Ваша беда не оставила никого равнодушным в Пахаваре. Вы более чем достойны трона. Ну, ладно. Амулеты можете выбросить.

— Почему? — разом воскликнули мы.

— Они сослужили вам, пусть и не там, где нужно, — старик вздохнул с печалью. — Словом, больше повезло нам, чем вам. Но знайте: в Пахаваре вы всегда желанные гости в доме бин Сиарука.

— Ну и черт с ним, — Мастер отшвырнул амулет в сторону. — Я всегда надеялся на свои силы, а не на колдовские штучки.

Я тоже собирался отбросить свою костяшку, но бин Сиарук цепко перехватил мою руку и отрицательно покачал головой:

— Уважаемый, как раз свой амулет оставь при себе. У него мощная сила, и его хватит на всех твоих друзей. Очень странно…

Старик отошел от меня с озадаченным видом, так ничего и не объяснив. Я пожал плечами и повесил амулет обратно на шею. Он мне нисколько не мешает, пусть висит. Забавная вещица. Но она спасла мою жизнь.

Утром следующего дня мы вошли в Гужан. С трудом пробившись сквозь сотни повозок, толпу людей и всадников, снующих по причалам большого порта, мы направились к горделивому трехмачтовому с внушительными бортами кораблю. Он был изукрашен неведомыми мне письменами и рисунками, которые изображали очень уж несимпатичных страшил, похожих на злобных кутан[47], сеявших вокруг себя хаос и разрушение.

— Зачем это? — я ткнул пальцем в рисунки.

— Чтобы отгонять всякую нечисть: морскую и сухопутную, — пояснил бин Сиарук. — У нас не принято рисовать или лепить из глины человека. Это оскверняет душу и оскорбляет самого Единого. Вот и стараемся оберегать себя таким необычным способом. Кстати, «Парящий» — мой корабль. На нем вы отправитесь в Одем. Отплытие сразу после погрузки. Капитан корабля достопочтимый Ильясар. Мой земляк и верный друг.

Бин Сиарук показал мне человека, стоявшего на мостике и руководившего погрузкой товара. Его зычный голос забивал гомон портового люда, и бин Сиарук улыбнулся, довольный.

— Я бы хотел пройтись по городу, — выказал свое желание Мастер.

— Зачем вам лишние проблемы? — удивился старик. Ступайте на корабль, располагайтесь и отдыхайте. Ильясар уже предупрежден о вашем появлении.

— Да хотелось бы прикупить кое-что, — темнил Мастер. — Не хочу покидать славный Муфазар с пустыми руками.

— Ну да, — скептически оглядел его хозяин. — Богатые одежды, много оружия, добротная обувь — о таком простому воину мечтать только приходится. Ну, раз ты желаешь… Ювелирные лавки — сразу за последним причалом. Солнце займет свое место в середине неба — корабль отходит. Смотри, не опоздай.

Мастер растворился в гомонящей толпе, а мы поднялись на палубу. Ильясар самолично встречал нас. Густая борода с вороненым отливом придавала ему сходство с Фаль-Адени. Он был такой же смуглый, но более полноват, с сильным торсом, а в левом ухе блестела серебряная серьга. Не гнушаясь своего положения, он почтительно поклонился бин Сиаруку.

— Как ваши дела, почтенный? — густым басом загрохотал капитан. — Краем уха я слышал от твоих управляющих о необычном путешествии. Что произошло в пути? Дозволено ли мне будет узнать об этом?

Бин Сиарук подхватил капитана под локоть и живописал наше приключение, но это нисколько не удивило Ильясара. Он только хмыкал и почесывал свою великолепную бороду. А еще изредка бросал на меня странные взгляды. Впрочем, меня это мало волновало. Я уже испытывал нетерпение, когда же надо мною захлопают паруса, надуваемые ветром.

Мастер появился перед тем, как убрали сходни. Он весело насвистывал какую-то мелодию, махнул мне рукой. В ответ на мой немой вопрос ушел на корму, где и застыл в неподвижности, не обращая внимания на суету отправления.

— У меня есть одна просьба, — обратился я к старику, вдруг вспомнив нечто важное. — В Ахайе находится мой хороший знакомый, ученый Баралар. Не возьмете ли на себя труд освободить его от рабства? Поверьте, он не заслужил подобной участи.

— Так же, как и многие из вас, чужеземец, — сжал губы бин Сиарук. — Но я умею быть благодарным. За то, что не сбежали прочь из ущелья, а приняли бой — я найду твоего ученого и выкуплю его.

****

Пафлагония. Ламберг