Серое братство

Двадцативосьмилетний Шамир оказался на редкость просвещенным малым. Он декламировал мне стихи, называл авторов, и, мало того, хвастался знакомством с некоторыми из них. Я очень сблизился с Шамиром. Жгучий черноволосый красавец с большими глубокими глазами и чувственным ртом в обрамлении усов и бороды хвастался, что имеет трех жен, и после Гужана приведет в дом четвертую. Сил, уверял он, должно хватить. А иногда в минуты временного безделья хватался за свой кривой меч и с гиканьем носился на жеребце вокруг лагеря, виртуозно крутясь в седле, подныривая под брюхо скачущего животного, потом взлетал вверх и рассекал воздух этим оружием над собой.

— Он угомонится когда-нибудь? — Мастер с интересом следил за Шамиром.

— В нем кипит кровь диких кочевников, — пояснил снисходительно Хен. — Наверное, в прошлой жизни он был воином. Не знаю, откуда это в Шамире. Наш дед торговал, и дед деда тоже торговал. Я взялся за оружие, потому что в окрестностях Пахавара завелась банда грабителей. Житья от них не стало. И Шамир собрал сотню таких же отчаянных, как и он сам, парней и за пять дней перебил всю банду. Все двести с лишним человек.

По интонации Хена я понял, насколько Шамир любим старшим братом. Это наблюдалось и во взгляде, и по блеску глаз. А Самил такого участия не удостаивался, что, впрочем, того не сильно огорчало.

День за днем мы двигались по заброшенной дороге, и до сих пор я не мог понять, почему Бен Сиарук остается напряженным и встревоженным. Беспокойство его возрастало с каждым часом, хотя я не видел причин для такого поведения. Дорога оставалась пустынной, и караван двигался без всяких приключений. Ни магии, ни бандитов — никого. Древний тракт, признался мне Мастер, стал навевать на него скуку.

Стало заметно, что холмы вдоль дороги как-то значительно выросли. Мы вступили в гористую местность. Солнце уже не грело с такой яростью, и большую часть пути продвигались в тени причудливых скал. Я поделился своими наблюдениями с Самилом. Тот рассмеялся:

— Это не горы выросли, а дорога пошла под уклон. В этом месте идет крутой спуск в ущелье Плачущих Ветров.

Неприятные мурашки поползли по спине. Не знаю, из-за чего: то ли захватывающее дух поэтическое название вызвало трепет или подспудное желание избежать появления в тех местах. Самил подлил масла в огонь, по-своему оценив мою задумчивость:

— Знаешь, почему эта дорога заброшена? Призраки охраняют ущелье. Появились они двести-триста лет назад, и изредка пошаливали, никому особо не докучая. Но в последние сорок лет они словно взбесились и стали убивать всех, кто пытался пройти по этому тракту. Дорогу пришлось забросить и ходить по более удобному, но длинному Морскому Тракту. Вот и вышел крюк в три дня.

— А ты веришь в призраков?

— Нет, — весело рассмеялся Самил. — Обыкновенные разбойники шалили, а когда распугали последних путешественников и купцов, то и сами подались в более богатые края. А дорога опустела.

— А как же раньше ходили караваны? — не сдавался я. Мне хотелось выяснить все детали в подробностях. Просто я знал, на что способны мертвецы. Асура прибавила мне не только седых волос.

— Откупались, — не понял моей дотошности управляющий.

Оставив Самила пугать кого-нибудь другого, я направил своего коня к Сиаруку. Его тюрбан возвышался над караваном, так что найти старика не составляло большого труда. Хозяин сидел, горделиво выпрямившись, на прекрасном скакуне и зорко посматривал по сторонам. Только вот во взгляде затаилось тревожное ожидание будущих бед.

— Хочешь знать, чего я боюсь? — бин Сиарук оказался прозорливым, или же его глодали те же мысли, что и меня.

— Самил рассказал интересную историю, — я пристроился рядом со стариком. — Он что-то плетет про призраков, но тут же опровергает слухи, утверждая, что на дороге идет банальный грабеж. Так кто же здесь правит: мертвые или живые?

Бин Сиарук молча правил жеребца по неровной поверхности дороги. Наши стремена касались друг друга. Я терпеливо ждал. Старик мог поведать много интересного, и дело было не в боязни последнего, а в тщательнейшем выборе слов, чтобы не испугать наемных охранников. Ему было чем рисковать.

— Ущелье Плачущих Ветров — гиблое место для живых, — мрачно произнес бин Сиарук. — Если раньше купцы умудрялись пробираться по этому тракту невредимыми, то сейчас — смерть неминуема. Призраки за что-то мстят. Их гнев настолько силен, что когда они выходят из своего убежища — небо багровеет и полыхает, а черные бесплотные тени забирают душу.

— Если это так, почему вы, уважаемый, пошли именно здесь? Неужели три дня выигрыша ценнее человеческих жизней? Богатство всегда можно нажить, а как быть в нашем случае?