Серпантин

Я перехватываю тяжелый пистолет, который на самом деле оказывается револьвером, в обе руки, чтобы он случайно не выпал из-за тремора, усаживаюсь плотнее спиной к двери и начинаю ждать, пока сердце перестанет колотиться с бешенной скоростью.

– Даже в руках нормально держать не можешь!

– Пристегнись!

– Что?

– Пристегнись! Быстро!

– Вот, пристегиваюсь, довольна?

– Без резких движений!

– Что? Как может быть быстро без резких движений?

– Закрой рот! А теперь отвернись!

– Что? Зачем?

– Отвернись, я сказала! Забыл, кто здесь главный?

– Что? Кем ты себя возомнила? Отвернулся, и?

– Где наручники?

– Что? Наручники?

– «Скажи еще раз это слово. Скажи еще раз слово "что", пидорас!»

– Вот срань! Ладно, ладно, подавись! Только тыкай им в меня!

– Заведи руки за спину, чтобы я могла тебя связать!

На автопилоте выполняю все действия и довольствуюсь своим результатом – Гулливер обездвижен на какое-то время. Осталось завершить композицию, спустив с него штаны.

– Ты что делаешь, поехавшая? – завопил он.

– Глумлюсь над тобой, выродок.

– Сука… Чтоб меня.

– Теперь играем по моим правилам.

– Хватит резину тянуть! Что тебе нужно?

– «Это Магнум .44, самый мощный револьвер в мире. Он может снести тебе башку. Тебе надо лишь спросить: «Повезет или нет?». Ну как, урод?»

– Не умничай, если не знаешь. Это Магнум .357.

– Я и не ждала, что ты поймешь. Говори, где мы находимся?

– На окраине города, где еще.

– И как часто тут ходят машины?

– Редко. Думаешь, почему я сюда приехал? Давай сделаем так. Я отвезу тебя обратно, и мы забудем об этом небольшом недоразумении, лады?

– А давай я засуну револьвер тебе в задницу и нажму на курок, а потом поймаю попутную машину?

– Слушай, я ошибся. Признаю, ты сильнее, чем я думал. И мне вот ваще не хочется нажить себе проблем.

– Уже нажил, и очень крупных. Я отплачу тебе за каждого человека, чью жизнь разрушила гнилая система правосудия, нитками к который привязан ты, чертова марионетка.

– Какая ты умница, слов не нахожу. Ты в курсе, что это моя работа? Мне что, каждому нарушителю давать наставления, или типа того, а потом отпускать обратно резать бабок, грабить банки и снимать детскую порнуху?

– Не преувеличивай свои достижения. Максимум, с которым ты сталкивался, – буйный пьяный бомж с «розочкой» в руке. Все остальные – обычные прохожие, к которым ты пристаешь от нечего делать, а те, в свою очередь, раболепно подчиняются: мило беседуют, выдавливают натянутую улыбку, дружелюбно предоставляют документы, в общем – делают все, лишь бы мистер-разрешите-доебаться не нашел повод взять под арест.

– Да ну нахуй! Стреляй! Я больше не вынесу бабского пиздежа!

Я немного опешила, но не подала виду.

На горизонте появилась машина, и, как только она стало подъезжать ближе, придурок высунул голову в окно и начал звать на помощь. Не знаю, что на меня нашло, но я инстинктивно дала ему рукояткой по затылку, после чего он потерял сознание. Мать твою! А если я его прибила?

Пульс в порядке. Хорошо.

Машина остановилась на соседней обочине. Ее водитель вышел и начал подбегать к нам.

Что же делать?

Как что делать? У меня же есть револьвер! Чего я боюсь в таком случае?

Я выравниваю жирдяя, прячу оружие себе в сумку, наспех застегиваю несколько пуговиц и готовлюсь отвечать на все вопросы любой степени идиотии.

К окну напротив меня прислоняется парень в лесничей рубашке и красной шапкой с ушами по бокам, надетой задом наперед. Недалекий, наверно.

– Я слышал крики. Что у вас стряслось?

– У нас тут… ролевые игры. Никаких угроз чье-либо жизни.

Все пропало.

– Да? – спрашивает. ― А почему у тебя на лице засохшая кровь и синяки?

– Игра была с упором на реализм.

– Ммм… ясно. А мужик чего спит?

– Наклюкался, хотя я предупреждала, что нам еще ехать обратно.

– Стало быть, теперь будешь ждать, пока он оклемается?

– Да, но, если бы кто-нибудь предложил подбросить меня до города, я бы не отказалась.

– Понятно, покеда!

Дубина.

– Стой! – кричу.

– Ну?

– Подбрось меня, раз едешь в туже сторону. Иначе мне придется возвращаться пешком, а этот тааак тяжело, моя одежда не приспособлена для длительных прогулок, – вскинула я ладони на уровень груди и посмотрела на него жалобными глазками.

Он облизнулся и присмотрелся ко мне оценивающим взглядом клиента публичного дома:

– Хы, ладно, запрыгивай!

Мужчины такие предсказуемые, словно грозные овчарки, готовые стать милыми и глупыми тойтерьерами за кусок еды. Стоит их только подразнить неоднозначным вниманием к их персоне, как они непременно будут думать, что ты намекаешь на сокращение расстояния границ дозволенного.

Оставляю своего похитителя в нелепой позе и отправляюсь следом за парнем в машину кабриолетного типа.

– Закроешь верх? Холодно.

– Да не, нормально.

– Ясно.

– Шансон любишь?

– Не перевариваю.

– А мне вкатывает.

Включив одну из тем воровской романтики, он вдавливает педаль в пол, и мы мчимся навстречу непредсказуемому будущему.

9

Выбросив окурок, я захожу в незапертую металлическую дверь многоэтажного дома. Поднявшись на второй этаж, стучу несколько раз в помятую, по виду, взломанную несколько раз, дверь и жду ответа. Ответ приходит заспанный и нетрезвый.