Серпантин

– Даже не думай брыкаться, – показывает он огромный охотничий нож за пазухой.

– Слушай, я не знаю, о чем вы там договорились с этим простаком, но я его, как и тебя, в первый раз вижу. Я обычная попутчица, которой нужно добраться до города.

– Ага, расскажешь, когда приедем.

– Куда приедем?

– Что же ты такая глупая? Домой ко мне.

– Я не твоя рабыня, ублюдок!

– За тебя уже все решила матушка фортуна. Теперь и тачка и ты – моя собственность.

– Я сбегу и донесу на тебя!

– Вперед, могу прямо сейчас сводить к стражу, который с нами за одним столом сидел.

Дура. Понесло же меня сегодня из дома черт пойми каким ветром. Повалялась бы в конвульсиях, помучилась бы от боли во всем теле, поблевала бы желчью и все бы обернулось куда лучше.

Мы тронулись с места.

Окончательно осмелев от принципа «хуже уже совершенно точно не будет и не предвидится даже при самых оптимальных для себя раскладах», я вылепливаю револьвер, направив в его в маленькую голову счастливца, сорвавшего куш.

– Что теперь скажешь, крутой парень? – взвожу курок.

– Ты че творишь, больная?!

– Останови машину!

– Пушку опусти!

Он все время таращился на меня и не следил за дорогой, из-за чего мы чуть не въехали во встречный транспорт. Он резко свернул, пытаясь выровняться, а я, от неожиданности, дернула рукой вниз и нажала на курок.

– ААА!!! – завопил он, прижимая рукой простреленную ногу.

– Открой замок на двери и тормози!

– СУКА КОНЧЕНАЯ!!!

– Я сказала тормози, иначе я тебя всего издырявлю!

– ТЫ У МЕНЯ НА ОРГАНЫ ПОЙДЕШЬ!!! – он отпустил руль и пристегнулся.

Что это еще за самопожертвование?

Все, что происходит сейчас – активация инстинкта самосохранения с полным отключением самосознания.

Опускаю стекло на двери, все время смотря то вперед, то налево. Когда приближаемся к крутому повороту, хватаюсь за руль одной рукой и выкручиваю его в сторону, что есть сил.

Мордоворот достал нож и полоснул руку, не дав мне закончить маневр, а машина, задрифтовав и снизив в скорости, направилась прямиком в столб билборда.

Не медлив ни секунды, я переваливаюсь всем телом в окно, падаю на четвереньки и качусь рулоном обоев пару метров по инерции.

Что сейчас вообще случилось?

В шоке лежу на песчаной обочине, смотрю на, уходящее в закат, мутное солнце, закрытое тучами, пытаясь найти точку опоры и понять жива ли я вообще.

Шевелю сначала ногами, потом руками, плавно перехожу к шее и всему остальному телу.

На осколки я не рассыпалась, это совершенно точно. Ничего удивительного, впрочем, ведь мое тело всегда было крепче многих других, что даже позволяло мне без всякой подготовки совершать прыжки со второго этажа.

Осторожно поднявшись на локтях, я посмотрела в сторону уехавшей дальше машины. Она сбила пару дорожных знаков и угодила точно в столб, как я и предполагала.

Не знаю, что случилось с тем камикадзе, и знать не желаю. Не могу сказать, что надеюсь, что он больше не сможет ходить по этой земле, но и проявление жалости или оказание помощи «рабовладельцу» мне претит. Единственное, что меня интересует сейчас – это то, когда я смогу принять душ и переодеться.

По дороге домой, на меня постоянно оборачивались люди, словно увидели нечто неописуемое, вылезшее из книг Лавкрафта. Но мне было все равно. Без одной мысли в голове, я достигнула своей квартиры и первым делом подошла к зеркалу.

«Я упала с самосвала, тормозила головой». Головой и всеми остальными частями. Не могу в это поверить. Скорее всего, в зеркале отражался мой злобный двойник с искаженной физиономией, небольшими дефектами внешности и нарушениями генома, но только не я.

Сняла с себя, уничтоженною в хлам, одежду, включила душ и села в ванну.

К горлу подступил ком, а тело охватил мандраж. Я обхватила колени рукой и стала кричать, раскачиваясь. Так громко и долго, что стало казаться, будто капли воды перестали долетать до меня, расщепляясь на кислород и водород при попадании в звуковое поле моего голоса.

Я не могу, не могу, не могу так больше! Не могу! Я очень устала. У меня нет ни на что сил, нет мотивации куда-то идти, нет возможность что-либо делать, нет желания учиться чему-то новому, нет стремления с кем-то знакомится, нет уверенности в следующем дне, чтобы предопределить хотя бы часть грядущих событий.

А сегодня я уже упустила две возможности прервать свое существование.

Я вылезаю из душа, подбегаю к сумке, выхватываю револьвер, становлюсь к зеркалу, направляю его под подбородок, качаюсь из стороны в сторону и сбрасываю с себя капли воды.

Жалкая пародия на человека, вот ты что. Стоишь и думаешь, верно ли поступаешь на этот раз или нет. У тебя всегда хватало смелости только на показушные попытки самоубийства, цель которых была только одна – вызвать сопереживание у других людей.

Чтобы они тебя холили и лелеяли, все под нос подносили, в бедности не оставляли, решали все твои проблемы и обустраивали твою жизнь, пока ТЫ почивала на лаврах, разбазаривая свою молодость, здоровье, деньги, друзей. Посмотри, что от тебя осталось.

Глупая, необразованная, до усера иррациональная в поступках и мыслях сволочь, которая ждет, что ее еще кто-то способен по-настоящему полюбить.