Серпомъ по недостаткамъ

Когда же мужик растерялся, я и предложил продать мне пару-тройку десятин "вон того пустыря за околицей". Староста несколько удивился моей непритязательности, но не сказал "нет" — и уже двадцать девятого в волостной управе (находящейся в том же доме, вместе с полицейским отделением и почтой) была составлена купчая, в которой русским по белому было записано, что "урожденному дворянину Волкову Александру Владимирову, приговором общего схода и Ерзовского волостного правления, в слободе Пичуге, она же Ерзовка, продано в усадьбу из удобных земель две десятины и шесть сотен саженей, в окончании Улицы Сухонькой", план надела прилагался. "В усадьбу" — это означало, что участок этот становился частью слободы и изымался из "податных" общинных земель, так что общине от такой продажи даже мелкая выгода получалась, ну а я получал право делать на этой земле что хочу. Там еще отмечалось, что "к сему дополнительно в собственность продано земель неудобных одна десятина и четыреста саженей" — что переводило мой пруд из явления непонятной принадлежности во вполне понятный кусок моей собственности. И за все это счастье я должен был уплатить в срок до первого июня восемьдесят семь рублей. Сорок я уплатил сразу — поднакопилось, а остальное — заплатил через неделю. А вдруг они передумают? — а тут уже все, денежки уплочены, сделка закрыта.

И теперь на своей земле я решил приступить к строительству усадьбы — раз уж земля "усадебная". И начал со строительства кирпичного "заводика".

Вообще-то кирпич в слободе делали сами, поскольку возить кирпич из города было просто неприлично. "Жгли" кирпич, по заказу конечно, местные гончары, причем не в печах, а в специальных ямах: выкапывалась траншея, в нее укладывались необожженные кирпичи вперемешку с углем, затем все поджигалось. И — погодя — доставали готовую продукцию. Или — не доставали. Потому что способ имел два недостатка: угля требовалась прорва, а он — дорогой. Поэтому уголь использовали самый дешевый, мелочь, с мусором (в смысле — кусками пустой породы), и часто кирпич получался недожженный. Или — тоже часто — недожженной получалось примерно треть, а треть трескалась при обжиге. Мне эти гончары сказали, что качество часто определяется вообще погодой — а это меня никак не устраивало.

Поэтому я построил печь "по книжке": с полуметровыми кирпичными стенками, с толстым сводом, с трубой правильной и большой дверцей для загрузки и выгрузки продукта.

В книжке приводилось разных конструкций печей чуть ли не десяток, но я выбрал ту, что именовалась "дворцовой". Именовалась она в книжке так не потому, что на дворец была похожа, а потому, что в ней за сезон можно было кирпича нажечь как раз на средних размеров дворец.

"Правильная труба" у этой печки проходила через вспомогательную камеру предварительного обжига вчетверо больше самой печки, зато в самой печи можно было сразу запускать собственно обжиг, и теоретически она могла выдавать две садки кирпича в сутки — предварительный обжиг, на который требовалось пара дней при температуре в сто градусов Реомюра, фактически "в трубе" и происходил. "Садкой" же называлась загрузка печи уложенным специальным образом сырцом.

Печка обошлась мне в восемнадцать рублей: одного железа ушло на нее шесть пудов. Клал я ее конечно из необожженного кирпича, который сам же (с ребятишками) и налепил, но железо пришлось покупать. И кое-что, петли для двери например, пришлось заказывать в кузнице. Но получилась печка хорошая, в нее сразу влезло на обжиг две тысячи кирпичей. И двадцать пудов каменного угля: его, покупаемый по четырнадцать копеек за пуд (более дешевая "мелочь" все же не годилась), возила из Царицына с угольных складов моя лошадка, получившая кличку "Царица".

Откровенно говоря, печь поначалу я и не собирался делать, думал строить себе домик из необожженного кирпича — но после небольших дождей, оросивших "сырцовую" хлебопечку, я осознал что лениться — неправильно. И я не поленился — две недели строил эту печку и еще неделю ждал пока она просохнет. Правда местный печник, смеясь, сказал что печь должна сохнуть минимум три недели, да и то если внутри дома, но я решил что "и так сойдет" — тем более что погода в общем была очень теплой и достаточно сухой. Вдобавок эта печь все же не в доме была, и если потрескается — то и наплевать, не угорю.

К моему удивлению первый мой "блин" вышел не комом: кирпич получился замечательный. Я, конечно, в сортах кирпича разбираюсь не очень (честно говоря, не разбираюсь вообще), но то, что было вытащено после обжига, звенело и в воде не размягчалось. Больше всего меня порадовало то, что первые две тысячи у меня получились за шесть часов, все в полном соответствии с книжкой. Правда, чтобы готовый кирпич из печки вынуть, пришлось еще восемь ждать пока печь хоть немного остынет — но еще через два часа можно было печь разжигать снова.

Проще оказалось запускать печь раз в сутки, поутру — тогда кирпич можно было и руками выгружать, но и одной партии в сутки хватало.