Казалось бы, какое правительство, какая диктатура могла быть крепче диктатуры Наполеона. В свое время он связал Францию, измученную эшафотами и войнами, и бросил ее к своим ногам, воображая себя вечным и непоколебимым властелином. Диктатура скоро превратилась в наследственную империю, консул — в императора, а народ, который незадолго до этого осудил на смертную казнь своего короля, послушно пал к ногам своего победителя. Пятнадцать лет продолжалась летаргия Франции, а потом началось медленное пробуждение.
Наполеон зарвался, и его упрямство, его страсть к неограниченной власти стоили ему престола. Те, кто поддерживал его, от него отвернулись, а он не понял этого в 1814 году и заплатил за это отречением и островом Эльба. Вернувшись во Францию, в период Ста дней, он не понял, что для того, чтобы удержать за собой Францию, нужно отказаться от абсолютной власти. И если окончательное свержение его совершилось при помощи вторжения чужеземцев, то можно все-таки с уверенностью сказать, что то же самое случилось бы и без посторонней помощи, которая так дорого обошлась французам.
Бывший император написал английскому принцу-регенту (будущему королю Георгу IV) знаменитое письмо, в котором он просил английский народ оказать ему гостеприимство:
«Очагом британского народа», как уже говорилось, стал маленький островок посреди Атлантического океана, где Наполеон и скончался шесть лет спустя (5 мая 1821 года).
Николай Марков в книге «Войны темных сил» пишет:
«Неудача Великого Наполеона должна бы послужить назидательным уроком маленьким наполеонам наших дней, которые самонадеянно пытаются поставить страшную силу масонства на служение своему честолюбивому своекорыстию. Слепые властолюбцы, они не внимают урокам истории и вечно забывают, что продать душу дьяволу не трудно, но подчинить себе дьявола — человеку не по силам. Масонство поддерживало в своих видах честолюбивого республиканского генерала Бонапарта, но как только увидело перед собой императора Наполеона, озабоченного установлением наследственной монархии, оно начало с ним беспощадную борьбу и всячески способствовало его падению. Измена Наполеону почти всех его маршалов тесно связана с их состоянием в масонских капитулах. К делу падения Империи приложил свою предательскую руку и начальник наполеоновской полиции — старый якобинец и масон Фуше».
И что характерно, окончательное падение Наполеона, в отличие от потрясений Революции, не привело к новому разгрому масонских систем во Франции. Ложи, доказавшие в свое время свою преданность императору, проявили полную лояльность по отношению к новой власти и возобновили работу.
И все же падение Империи заставило многих французских масонов прекратить свою деятельность. В частности, из состава «Великого Востока Франции», который был вынужден окончательно сместить прежних своих высших руководителей, близких к Наполеону, Жозеф Бонапарт и многие другие бонапартисты бежали в Америку.
По поводу Жозефа Бонапарта Джаспер Ридли рассказывает, что ему было направлено письмо, в котором его просили подать в отставку с поста гроссмейстера. Жозеф отказался, чем привел масонов в замешательство, так как найти повод для его смещения было нелегко, «настоящая же причина — желание быть на стороне победителя — не годилась».
В результате был создан триумвират, получивший на некоторое время полномочия гроссмейстера «Великого Востока Франции». В его состав вошли генерал Бёрнонвилль, маршал Макдональд и генерал Валанс, граф де Тимбрюн-Тимброн.
Итак, закончилась и политическая жизнь Камбасереса. Должность архиканцлера не сохранилась, и Шарль-Анри Дамбре 13 мая 1815 года был назначен канцлером Франции. Императрица Мария-Луиза возвратилась в Австрию. Регентство было распущено, и Камбасерес вернулся в Париж.
Именно в это время он стал объектом множества в разной степени остроумных карикатур, которые, конечно же, скорее должны были иметь целью других людей, ибо Камбасерес уже не проявлял излишней преданности Наполеону.