Серый маг

Скрежет стали вырвал послушника из раздумий. В сгустившемся тумане, будто в молоке, двигались две массивные тени. Плавно перетекали с места на место. Стремительно сближались и так же быстро разлетались. Во мгле сверкали серые молнии, звенело и скрежетало железо. Противник Лохматого оказался прямой противоположностью Бирона. Худощавый и быстрый, ловкий, как змея. Атаковал коварно, с неожиданных направлений. Вертелся волчком, бил кулаками, лягался. Однако бродягу умение противника ничуть не смущало. Нищий спокойно парировал, четко и правильно уклонялся. И отвечал сам – скупо, расчетливо, мощно. Мечи жалобно стонали, с лезвий сыпались злые искры. Понять, кто выигрывает, не представлялось возможным.

Минуты через три Птиц заметил общую систему в движениях бойцов. Противник нищего старался безостановочно атаковать, то и дело разражался сериями хлестких ударов. Но бил не размашисто, как де Франк, а с хитрецой. Меч постоянно находился на уровне глаз, казался гибкой змеей. Защищал туловище и плечи, прикрывал ноги. И всякий раз возвращался в исходную позицию. Сверкающей рыбкой порхал вокруг рыцаря, оказывался в самых неожиданных местах… Но то и дело в вихре отточенной стали возникали слишком явные прорехи, оконца. Рыцарь словно приглашал ударить.

Бродяга осторожничал. Но затем решился и попал, оставил вмятину на панцире. Отступил озадаченный. Однако воин не дал поразмыслить, налетел как ураган. И конечно, опять открылся для выпада. Но безумец проигнорировал нарочитое приглашение. Неожиданно опустил клинок и сделал шаг навстречу. Рыцарь, вместо того чтобы ударить, попятился. Согнул ноги в коленях, занял оборонную стойку…

Бой принял совершенно дурацкий характер. Лохматый и рыцарь осторожно водили клинками, прощупывали оборону. Но Птиц видел, что цель иная. Да и защита отсутствовала. Бойцы играли в поддавки. Нищий еще колебался. Порывался ударить, закончить поединок. Но сдерживался, внимательно следил за движениями рыцаря.

Взрыв последовал мгновением позже. Противник Лохматого прыгнул и провел молниеносную серию ударов: выпад сверху вниз, поворот на пятках, косой сбоку по ногам и ловкий финт в обход руки нищего. Острие меча преодолело защиту, мазнуло безумца по щеке и оставило красную полосу. Но сам рыцарь оказался в неудобном положении. Ноги прямые, инерция выпада иссякла, а для нового нужны время и усилия… Лохматый взревел, занес клинок. Ирн увидел несколько смазанных движений, всполохи мечей. Жалобно звякнул чей-то клинок, послышался приглушенный стон. А затем наступила тишина.

Рыцарь беспомощно барахтался, как перевернутая кверху брюхом черепаха. Пытался приподняться, неловко ощупывал пространство правой рукой. Левой лапал шлем, судорожно рвал завязки. Но в металле зияла глубокая выбоина, половина личины смялась, как бумага. Из-под воротника и из щелей тугими струйками хлестала кровь. Стекала по наплечникам, расползалась по камням багровым озером. Над воином склонился безумец. Колено упиралось в грудь, рука поднялась для очередного дробящего удара. Но нищий сдержался, медленно разжал кулак. Привстал и огляделся в поисках меча… Победа.

Король о чем-то размышлял. Шут стоял невдалеке, смотрел в небеса и теребил колпак. А вот принцесса выглядела немного иначе. Сонливость исчезла, на губах играла бледная улыбка. В глазах плескались любопытство, насмешка и предвкушение чего-то забавного… Мрон! Странные люди, да. Но не более и не менее. Уставший монарх, свора придворных лизоблюдов и страшненькая девочка, коей давно пора замуж.

– Кгхм… Простите, сэр Птиц,- послышался мягкий вкрадчивый голос. Леке пожал плечами, кивнул на площадку.- Вам пора.

– Да-да, конечно,- поспешно произнес Ирн. Оставил хорька охранять мешок, подобрал меч и направился на ристалище. Прохладный ветерок помог очнуться. Птиц споткнулся, поднял голову. И пару секунд с изумлением смотрел на улыбающегося Лохматого.

– Что… – охнул Ирн.

– Защищайся! – перебил нищий.

Бродяга скорчил страшную рожу, громко рявкнул. Занес меч и бросился на послушника. Рефлексы заставили Птица отпрыгнуть. И прежде чем парень сообразил, где подвох, руки сами направили клинок в живот нищему. Скрипнул металл, лезвие прошло вскользь. Но безумец словно наткнулся на каменную стену. Отшатнулся, споткнулся и рухнул навзничь.

– Что ты творишь? – со злостью спросил Птиц, поняв затею бродяги.

– Ты выиграл,- ответил Лохматый, ухмыльнувшись еще шире.

– Мрон! – процедил послушник.- Не корчи из себя идиота. Дерись!

– Поздно,- хмыкнул безумец.- Смотри!

Аристократы поднимались с мест. С явным удовольствием осматривали ристалище, переговаривались. У королевского помоста возникла какая-то нервная суматоха. Придворные помогали принцессе покинуть площадку. Один бежал впереди, дабы вовремя предупредить обслугу дворца. Иные плелись в хвосте, угодливо кланялись. Отталкивали друг друга, старались найти повод, чтобы помочь и оказать услугу. Над трибунами повис смутный гомон, шум множества шагов. Закричал герольд, взревели трубы…