Сесиль. Амори. Фернанда

"Ах, вы не представляете, Амори, — сказала она мне, — что эта ужасная болезнь, беспокоя так всех вас, имеет удивительную сладость для меня: мне кажется, что мои чувства не только стали вдвое сильнее, но пробудили во мне другие ощущения, прежде не существовавшие, — ощущения души, если это можно так назвать.

В этой музыке, которую вы сейчас заставили меня слушать и которую я слушала уже двадцать раз, я уловила другую мелодию, о какой не подозревала до сегодняшнего дня, как в запахе роз и жасмина я чувствую теперь аромат, какой не чувствовала раньше и какой, может быть, не буду чувствовать, когда здоровье вернется ко мне.

Это, как вчера… — не смейтесь надо мной, Амори! — когда в кустарнике пела славка, где у нее гнездо, и мне показалось, что, если бы я была одна, а не с вами или с моим отцом и если бы я закрыла глаза и сосредоточила все способности моего разума на этом пении, я бы поняла, о чем эта славка говорит со своей самочкой и со своими птенцами ".

Я смотрел на г-на д'Авриньи, дрожа от мысли, что Мадлен опять стала жертвой бреда, но он меня успокоил, покачав головой.

Через минуту он вышел.

Мадлен наклонилась к моему уху.

"Амори, — прошептала она, — сыграйте тот вальс Вебера, который мы танцевали вместе, помните его?"

Я понял, что Мадлен ждала ухода своего отца, чтобы я мог сыграть этот вальс, и я испугался, что ей опасно слышать звуки, вызвавшие столь сильное нервное возбуждение, и я ответил, что я его не совсем помню.

"Ну хорошо, — примирилась она, — вы пошлете за нотами, а завтра вы мне его сыграете ".

Я пообещал.

Ах, Боже мой! Неужели то, о чем говорил мне г-н д'Авриньи, правда? Ей нужны волнения, хотя они ее убивают.

Когда я ее покинул вечером, она попросила меня, чтобы я еще раз дал ей обещание сыграть завтра этот вальс Вебера.

Ночь прошла хорошо, Мадлен спала еще спокойнее, чем обычно.

Господин д Авриньи с десяти часов вечера до шести часов утра трижды заходил в комнату дочери и каждый раз находил ее спящей. Миссис Браун, чья очередь была дежурить, успокоила его, сказав, что за все время, то есть за восемь часов, Мадлен просыпалась только два раза; каждый раз она проглатывала несколько капель успокоительной микстуры, приготовленной ее отцом, и засыпала, уверяя миссис Браун, что чувствует себя все лучше.

На следующий день, то есть сегодня утром, когда по своей привычке г-н д Авриньи, прежде чем ввести меня к Мадлен, сообщил мне о состоянии ее здоровья в течение ночи, я ему рассказал, о чем она просила меня накануне, — о вальсе Вебера.