Сесил Родс — строитель империи

Итак, Сесил уже в 1873-м стал полновластным хозяином нескольких неподеленных участков. И у него были деньги. Но и это еще не разгадка тайны его обогащения. Чтобы приумножить этот капитал, нужно было обладать определенными свойствами характера. Родс ими обладал. Прежде всего его отличала целеустремленность, поражавшая всех, кто его знал и в юности, и в зрелые годы. И способность быстро ориентироваться в сложной обстановке (потом она, бывало, изменяла ему, но в молодости, в решающие годы жизни, кажется, действовала безотказно).

Довольно рано развилось у него и умение оценивать конъюнктуру рынка. И стремление искать новые пути для решения своих задач. Даже чисто технические средства. К изумлению других старателей, он то привозил издалека паровую машину, то покупал насос для выкачивания воды из копей, то вдруг загорался новой неожиданной идеей. Производством льда, например. Организовал его продажу.

У Родса рано проявился талант, который считают залогом успеха предпринимателей и менеджеров: умение находить нужных людей, привлекать их к себе и использовать. Он говорил, что каждый человек имеет цену. Разбогатев, стал подкупать и покупать нужных людей. Поначалу таких возможностей у него не было, приходилось уговаривать, объяснять, сколь радужны перспективы сотрудничества, пускать в ход лесть…

Так он сумел найти незаменимого компаньона. Чарлз Радд был опытнее Родса, на девять лет старше, имел отличное образование — окончил Харроу и Кембридж, умело вел дела и обладал средствами. Одним словом, он стал для Родса тем же, чем Мак-Кулло — для киплинговского Энтони Глостера. И Родс так же сумел выжать все из своего компаньона, подмял его под себя, заставил служить своим целям.

На алмазных копях Родс столкнулся с самыми разными людьми. Сколько оттенков кожи, сколько социальных типов, характеров! Он постигал сложную науку — управлять. В первую очередь африканцами, теми, кто составлял основную человеческую массу на громадном материке, где ему предстояло прожить свою жизнь. Конечно, Родсу чем-то помог опыт, приобретенный в Натале на хлопковой плантации, хотя и был этот опыт невелик.

В сущности, только тут Родс увидел, сколь многолико население Южной Африки. Там, в Натале, он сталкивался только с соотечественниками — англичанами, а из коренного населения — с зулусами, это был их край. Представителей других африканских народов там почти не было. А тут, в Кимберли, кого только не увидишь. «Тут бушмены, коранна, готтентоты, гриква, ботлапинги, дамара, баролонг, барутсе, бакатла, баквена, бамангвату, бапели, магалака, батсветла, баганана, басуту, магваба, мазулу, масвази, матсветства, матонга, матебеле, мабаса, мампондо, мамфенгу, батембу, макоса и многие другие», — писал из Кимберли священник-африканец Гвайи Чамзаше. Европейцы обычно всех их именовали «кафрами» — «неверными», как их прозвали когда-то арабы. Это была разноязыкая, пестрая масса.

На алмазных копях, может быть, впервые в истории Африки со времени строительства египетских пирамид встретились в общем труде представители такого множества народов. Там начиналась первая промышленная революция в Африке. Это был и первый шаг к созданию африканского пролетариата. Там, в Кимберли, в 1882 году произошла забастовка рабочих-африканцев, наверно, первая на всем континенте

Межплеменная вражда, драки «ветеранов» с вновь прибывшими… К тому же африканцы видели жизнь белых старателей — с пьянством, поножовщиной, воровством. Гвайи Чамзаше писал: «Жизнь — как цветных, так и белых, — была столь жестокой, что, как мне представлялось, это место подходило лишь для тех, кто решил продать свою душу за серебро, золото и драгоценные камни, или для тех, кто решил променять свою жизнь на преходящие удовольствия… Вы слышите только проклятья, божбу, стенанья и крики «ура» — по поводу встречи вновь прибывших, из-за драк, из-за появления женщины, из-за найденного алмаза…»

Принудительный труд в Кимберли еще не был введен. Как его введешь, когда многие народы по соседству еще независимы, не «покорены». Зачем же тогда африканцы шли на копи? Из уже завоеванных европейцами областей — за деньгами для уплаты налога. Из племен, еще сохранявших независимость, — чтобы купить оружие. Гвайи Чамзаше писал: «У тех, кто приходил из далеких глубинных районов: у баквена, бамангвату, мапели, матебеле и других, была одна-единственная цель — добыть ружья. Многие из них оставались здесь не дольше, чем это нужно было, чтобы заработать шесть или семь фунтов стерлингов для покупки ружья. Поэтому вы каждый день видите, как сотни людей покидают район алмазных россыпей и столько же других приходят сюда с севера».

Как тут управлять рабочими-африканцами? Не понравится им что-то — они просто уйдут! Но Родс справлялся — на зависть многим старателям.

Парадокс?