Сестра

На следующий день девушка проснулась первой. Она осторожно убрала с себя руки Вадима и повернулась к нему спиной. «Ланская права, жизнь продолжается», – подумала Марина. В эту минуту она не задавала себе никаких вопросов, она не хотела думать о моральной стороне проведенной ночи. Впервые за последнее время, вопреки всякой морали, девушка почувствовала успокоение в душе и огромное желание жить. Она смотрела в сторону стола, на котором так и осталась неубранная посуда. Марина уже хотела повернуться к Арбатову, как вдруг ей показалось, что один из стульев слегка покачнулся. На какое-то мгновение над ним появился женский облик. Это была она, ее сестра. Лена ничего не говорила, лишь укоризненно посмотрела в ее глаза. Девушка почувствовала, как по спине прошелся холод. Она захотела подняться, но не успела. Все исчезло, а стул, на котором только что было видение, с грохотом упал на пол. От этого шума проснулся Арбатов. Он резко сел в кровати и, не поняв причину грохота, спросил:

– Что это было?

– Стул упал.

– Упал? Что, сам вот так вот взял и упал?

– Да.

– Чудеса, – Вадим притянул Марину к себе и начал целовать.

– Подожди, – пыталась сопротивляться та. – Подожди…

Но Арбатова было уже не остановить.

Девушка еще раз взглянула в сторону упавшего стула и, не увидев там никого, поддалась этой, сводящей с ума, неистовой мужской страсти.

Во второй половине дня Вадим с Мариной наконец-то поднялись с постели. Они навели в доме порядок и собрались уезжать. Садясь в машину, мужчина предложил:

– Давай я оставлю Семенычу номер твоего мобильника.

– Зачем?

– Как зачем! Вдруг вернется Бонифаций, он позвонит тебе, и мы приедем, заберем этого гуляку.

– Не нужно. Он не вернется.

– Почему ты так решила? Он же кот, деревенский кот, нагуляется и придет.

– Он не вернется, я знаю.

– Откуда?

– Знаю, и все. Включи музыку, – попросила Марина. – И давай немного помолчим.

– Хорошо.

Арбатов выполнил ее просьбу и завел двигатель. В этот раз он покидал Глушиху в совершенно другом настроении. Сегодня мужчина был благодарен тому, что существует эта деревня. Теперь ему совсем не хотелось называть ее «Богом забытое место».

Глава десятая

Лена видела, как подняли ее тело со дна озера. С момента появления Арбатова с ее сестрой она постоянно находилась рядом с ними. Девушка уже не пыталась что-либо изменить, как-либо воздействовать на Марину, она лишь сопровождала ее.

Труп, доставленный на берег, почти ничем не напоминал Лене ее саму, ту, которой она когда-то была. Но это малоприятное зрелище не вызывало в ее душе ни отвращения, ни страха – вообще никаких эмоций. Девушка спокойно смотрела на то, как проводили опознание, как закрыли и унесли пластиковый пакет с ее останками. Вместе с Вадимом и сестрой она вернулась в дом и, когда те собрались уезжать, опередив всех, устроилась на переднем сидении Арбатовской машины.

– Мы едем с ними, – сказала она коту. – Меня здесь больше ничего не держит.

Эти слова хоть и были произнесены уверенно, но Лена боялась, что опять почувствует, как та непонятная сила, которая притягивала ее к Глушихе, заставит вернуться обратно. Но этого не произошло, и девушка благополучно добралась до Екатеринбурга. Попав к Марине в квартиру, она с интересом обследовала каждый уголок.

– Вот и я у тебя в гостях, сестренка. Жаль, что ты не слышишь меня, жаль, что мы не можем обняться. Боже, а как хочется поговорить с тобой!

Арбатов не собирался уходить, он стоял в дверях и искал повод остаться. Но и сама Марина, похоже, не хотела прощаться с ним.

– Зачем ты это делаешь? Зачем? Пусть уходит!

Девушка снова начала злиться. Сестренка явно не собиралась отпускать Вадима.

– Неужели, ты дашь ему ключи? Кто он такой? Кто он такой для тебя? Ты же его совсем не знаешь. Ты не можешь, не должна оставлять его здесь!

Лена кричала изо всех сил, но ее никто не слышал. Тогда она встала между ними и усилием своего взгляда выбила ключи из рук сестры. Эта жалкая попытка закончилась тем, что Арбатов поднял их с пола.

– Я сейчас, – сказал он. – Только отгоню машину от подъезда.

Пока мужчина отсутствовал, Лена продолжала свою речь, то требуя благоразумия, то умоляя остановиться доверчивую сестренку. Безрезультатность такой истерики высасывала силы, и девушка в конце концов затихла. Когда Марина с Вадимом решили поесть, она ушла с кухни, чтобы не видеть этой картины, похожей на ужин семейной пары. Даже разговор, касающийся ее самой, экспертизы и похорон, был ей абсолютно не интересен. Он никак не оправдывал столь тесный, по мнению Лены, контакт сестры с ее несостоявшимся мужем. Девушка успокоилась лишь тогда, когда не выспавшийся Арбатов на утро был бесцеремонно выпровожен из Марининой квартиры.

– Правильно, сестренка, пусть уходит. Пусть идет, убирается отсюда к черту! Нечего ему тут делать. А я, пожалуй, прогуляюсь вместе с ним. Неплохо было бы, наконец-то, увидеть, как живет мой «любимый» Вадим. А ты, Бонифаций, оставайся здесь. Тебя я с собой взять, к сожалению, не могу, – обращаясь к коту, произнесла девушка, и проследовала за Арбатовым.