Сестра ветра

А в это время всего лишь в какой-то паре миль от дома профессора Байера Йенс нервно мерил свою комнату шагами, напряженно прислушиваясь к громким голосам, которые долетали наверх из гостиной. В конце концов случилось то, что рано или поздно должно было случиться. Их с матерью обман внезапно вскрылся. И произошло это сегодня утром, за завтраком, когда отец просматривал утреннюю прессу. В одной из газет ему попалась на глаза хвалебная статья по поводу премьеры спектакля «Пер Гюнт». Журналист был настолько любезен, что почел своим долгом отдельно упомянуть и фамилию Йенса. Вечная ему благодарность за это! Вот что он конкретно написал: «Музыкальная пьеса, предваряющая начало четвертого акта, называется «Утреннее настроение». Пожалуй, это один из самых вдохновенных фрагментов из музыки Эдварда Грига к пьесе Генрика Ибсена «Пер Гюнт». Отдельной похвалы заслуживает Йенс Халворсен, не менее вдохновенно исполнивший эту мелодию на флейте».

Лицо отца мгновенно покрылось краской и стало похожим на раскалившийся медный чайник, который забыли снять с плиты.

— Почему я узнаю об этом только сейчас? — взвился он, метнув свирепый взгляд на жену.

— Потому что я посчитала, что это не столь уж и важно, — ответила Маргарета, и по ее голосу Йенс понял, что мать уже заранее настраивается на грандиозный скандал с мужем.

— Ты посчитала это «неважным»?! — загрохотал по комнате голос Халворсена-старшего. — То есть я, отец семейства, должен узнавать из утренних газет о том, что мой сын, вместо того чтобы прилежно сидеть на лекциях в университете, подвизается в симфоническом оркестре, шляется по ночам по театральным подмосткам? И это ты находишь «неважным»? Безобразие! Немыслимый, возмутительный проступок!

— Уверяю тебя, Йонас, мальчик пропустил совсем немного занятий.

— Тогда изволь объяснить мне следующий пассаж из статьи этого авторитетного критика. «Херр Йохан Хеннум, дирижер симфонического оркестра Христиании, потратил много месяцев на то, чтобы отыскать и собрать воедино этот коллектив музыкантов, а потом был еще долгий репетиционный период, в течение которого он добивался от оркестра слаженной и четкой работы, а также такого исполнительского уровня, который бы полностью соответствовал сложной оркестровке партитуры маэстро Грига». И ты вполне серьезно полагаешь, что я поверю, будто наш сын, имя которого этот почтенный автор упомянул в своей статье, выучил столь серьезную музыку за пару вечеров? Так сказать, схватил все на лету. Господи Боже мой! — Йонас яростно тряхнул головой. — За какого же безмозглого идиота вы двое меня держите! Но впредь я не потерплю подобного к себе отношения. Предупреждаю!

Маргарета повернулась к сыну.

— Йенс, насколько я помню, тебе еще надо готовиться к семинарским занятиям. Ступай к себе в комнату и занимайся.

— Хорошо, мама, — покорно согласился Йенс и поспешно ретировался наверх, чувствуя себя, с одной стороны, немного виноватым, что оставляет мать наедине с разбушевавшимся отцом, а с другой — испытывая невероятное облегчение от того, что гнев отца сейчас обрушится не на него, а на кого-то другого.

И вот Йенс продолжает метаться по спальне, слушает, как отец рычит на мать, и обдумывает, что ему делать дальше. Конечно, отец узнал обо всем чисто случайно. Но рано или поздно он все равно прознал бы про то, чем еще занимается его сын, помимо обязательных лекций в университете. В глубине души Йенсу было обидно, что отец не оценил по достоинству хвалебный отзыв критика о его игре. Но, с другой стороны, он прекрасно понимал своего отца. В конце концов, кто такие все эти музыканты у них в Христиании? Люди, практически не имеющие никакого положения в обществе, к тому же располагающие более чем скромными доходами. Так с чего бы Халворсену-старшему ликовать по поводу того, что Халворсен-младший избрал для себя столь незавидную карьеру? Не говоря уже о том, что Йенс фактически отказался продолжать семейный бизнес, а со временем и стать во главе их фирмы «Халворсен Брюинг Компани».