Сестрины колокола

Он рассказал ей, где они покоятся: возле отмели, где он рыбачил в то лето. Он пытался сделать так, чтобы оба колокола затонули у самого края глубоководья: воды там было метра два-три, и колокола можно было бы достать потом. Халфрид покатилась по отмели, а вот Гунхильд опрокинулась набок и ушла на глубину.

Что еще поведали ему Сестрины колокола? Сказали ли, что довольствуются своей судьбой? Столкнулись друг с другом старое и новое, и зазор между ними был столь мал, что Астрид прижало с обеих сторон. Может быть, ей придется распрощаться с Бутангеном; а через несколько недель, может быть, распрощаться и с жизнью.

Внезапно налетел порыв мокрого снега, и так же быстро ветер стих.

Она увидела, что поодаль, где уже было глубоко, по воде расходятся круги вокруг крохотного пузырька, какой бывает, когда у поверхности ходит рыба, и ей вспомнилась привычка Герхарда наклонять голову, готовясь забросить удочку.

В воздухе дрожала горестная нота, созвучная с ее собственным отчаянием. Казалось, что вода и приглушает эту ноту и что сама эта нота исходит из воды. Астрид вдруг зашатало, пришлось шагнуть в снег, чтобы удержаться на ногах. Зашевелились, забили ножками в животе дети, но ей показалось, что к этим движениям добавилось нечто новое – жесткий такой толчок, но за ним последовали привычные тычки и пинки. Потом все успокоилось, но очень скоро она опять ощутила мощный, нетерпеливый удар, словно ее близнецы сговорились. Словно было у них три ножки на двоих, а не четыре.

Страх накатывал на нее со всех сторон. Как далекий приглушенный звон, в реальность которого она сначала отказывалась поверить, но который звучал снова и снова, пока ей не пришлось признать, что да, звенит, и каждый удар все сильнее и ближе, как отзвук старой бронзы, как гул весеннего ледохода, как дробный перестук мелких камушков перед обвалом. Страх наступал и давал о себе знать все настойчивее, и она знала, что ей от него до родов не избавиться, что с этой минуты страх отравит все, пропитает воздух, которым она дышит, еду и воду; запах крови и образ креста.

Дом поникших голов

Она-то думала, что увидит величественное здание из камня, где царит наука и яркий свет. Но как только она вошла в Родовспомогательное заведение Кристиании, закрыла за собой дверь и оказалась в полутемном, пропахшем сыростью холле, где старшая акушерка велела ей подождать, она со всей ясностью осознала: это не дом радости.

Это дом поникших голов, маеты и страданий.

Дом, случившееся в котором позже упоминать будет нельзя. Дом, где в жизни женщин происходят судьбоносные события и где им внушают, что следует помнить свое место в царстве животных.

Сев на табурет у входной двери, Астрид ждала так долго, что проголодалась, а когда спросила у дамы в белом халате, скоро ли придет старшая акушерка, та удивленно ответствовала, что она и есть старшая акушерка и что ей никто не передавал, что ее ждут. Астрид провели в тесную комнатку с серыми стенами и попросили подождать. Она осталась одна, и из-за не до конца закрытой двери смогла услышать слова: «Ну, пусть она ее опрашивает». Новая женщина была длинная и носатая и тоже в белом халате. Она удивилась, услышав, откуда приехала Астрид, а когда Астрид сказала, что она вдова и даже может предъявить свидетельство о браке, восприняла это с недоверием. Женщина заносила все сведения в журнал. Она спросила, знает ли Астрид, в какой день произошло зачатие, и уверена ли она в том, кто является отцом ребенка.

– Четко говори, а то я ничего не понимаю, – перебила она Астрид, едва та раскрыла рот.

Астрид сдержала готовый сорваться с губ резкий ответ и постаралась говорить по-городскому. Наконец женщина распорядилась:

– Ну, давай письмо.

Астрид сказала, что не понимает.

– Письмо! – повторила дама, протягивая руку. – Все приходят с письмом.

– От кого письмо? – спросила Астрид.

– От службы призрения бедных, – отвечала дама, продолжая сидеть с протянутой рукой. – Если собираетесь бесплатно получить у нас помощь, требуется письмо.

– У меня свои деньги есть, – сказала Астрид.

Дама смерила ее взглядом с ног до головы и уперла руки в бока:

– На сифилис проверялась?

– Вы чего такое спрашиваете?

– Раз ты сюда пришла и у тебя есть деньги.

– Нет у меня ни письма, ни сифилиса, – сказала Астрид. – Но мне нужно попасть к доктору.

– Ах вот как, к доктору?

Дама втянула в себя воздух и выдохнула через нос. Затем поднялась и ушла, что-то бормоча.

Время шло.

Никто не предложил Астрид уйти, никто не предложил остаться. Она встала. Болела спина. Астрид походила по комнате и увидела сбоку на столе книгу. Там была глава «Многоплодная беременность», в которой значилось: чем ниже уровень развития животного, тем оно плодовитее, а чем оно меньше размерами, тем короче беременность и тем ниже жизнестойкость плодов.

К тому времени, когда из коридора послышались шаги, Астрид успела прочитать довольно много. Пришла старшая акушерка.