Сеть

Юлия стала частой посетительницей «Серебрянного кубка». Ей нравилось быть окруженной вниманием, и она жалела только, что Казимир не хочет выходить с ней «в свет». Он даже посоветовал ей вообще не говорить о том, что у нее есть муж знакомым из «Кубка», включая Донатаса. Казимир опасался, что слухи как-нибудь дойдут до доктора Кэлинеску. Но Донатас, впрочем, и не интересовался личной жизнью Юлии, а беседовал с ней в основном об искусстве.

– На днях будет арт-сейшн. Приходите обязательно! – в одну из встреч сообщил Донатас Юлии.

– Что-то особенное? – спросила она.

– Именно! Ну, во-первых, придут гости, которым, как я предполагаю, нам удастся продать сразу несколько ваших картин. А во-вторых… Нет, пусть это будет сюрпризом.

* * *

Погрузив мокрое лицо в складки махрового полотенца, я, с наслаждением отфыркиваясь, стал вытираться. Затем, разглядывая себя в зеркало, причесал влажные волосы и вышел в комнату. Взяв халат, небрежно брошенный на кровать, я завернулся в него и отодвинул тюлевую занавесь.

Утреннее солнце стояло так, что, скрытое торцом дома, ещё не заливало светом площадь перед фасадом, но зато сбоку ярко освещало пышно-зелёное кружево древесных крон.

С наслаждением вдохнул я свежий утренний воздух, и обвёл взглядом окрестности, видные из открытого окна моего гостиничного номера: морковного цвета черепичные крыши, мощёные древним камнем тротуары, тяжёлые виньетки чугунных оград. Постояв с минуту, я вернулся в комнату.

Одевшись, заперев номер и со вновь испытанной смесью удовольствия и удивления оставив ключ консьержу (да, в этой старенькой и стильно «ретровой» гостинице и консьерж имелся!) – я отправился на прогулку.

Уже три дня прошло, как я находился в Риге. Рудин включил Ригу в мой маршрут потому, что в этом городе жил его давний знакомый, доктор Кэлинеску, который преподавал в университете и разрабатывал теоретическую основу мозгокомпьютерных технологий. Я должен был встретиться с ним и на базе университетской компьютерной сети сделать то, что уже сделал в нескольких российских городах за время своей командировки. Но Кэлинеску внезапно уехал на неделю, и мне пришлось его дожидаться.

Честно говоря, я был даже рад такой паузе в моей работе; в этом прекрасном городе, как и вообще в Прибалтике, Психонет был пока ещё мало распространён, и у меня, соответственно, здесь не было особых поводов цепляться профессиональным интересом за нюансы функционирования местного психополя. Я отдыхал.

Как и вчера, сегодня я слонялся по городу, глазея на рижские достопримечательности.

Бесцельно бродя по торговым центрам, улочкам и площадям, я дошёл до небольшого сквера. Обойдя вокруг крошечного, скромно журчащего фонтанчика с ржаво-зелёными пятнами по краям чаши на ножке в его центре, двинулся по тропинке.

Слева от меня тянулось широкое и пустое пространство с редкими деревьями, меж которых вдалеке мелькали автомобили. Справа навстречу монотонно, через равные промежутки, наплывали скамейки. Время шло к концу сентября, и дорожку там и сям украшали опавшие жёлтые листья. Я поддевал эти листья носком своего туфля и с шорохом отбрасывал их в сторону, с дорожки на примятый блеклый газон.

– Развлекаетесь? – раздался приятный акцентированный баритон.

Я поднял голову. На ближайшей скамейке, откинувшись на её спинку, сидел мужчина лет сорока – короткая геометрическая стрижка, крепкий, в чёрном костюме, сидящем безупречно, отчего он был похож на манекена. Или на телохранителя. Последнее впечатление у меня возникло, когда я увидел на его щеке вертикальный шрам – сразу подумалось о возможном спецназовском или полицейском прошлом незнакомца.

Остановившись, я взглянул на него. Улыбался он несколько натянуто, но приветливо, а собеседник мне сейчас не помешал бы. Подойдя ближе, я опустился рядом с ним на скамейку.

– Чудесная погодка, правда? – произнёс незнакомец, подняв лицо и чуть прищурившись на бессильное осеннее солнце. Я согласно промычал в ответ.

– Удачно, что мы с вами встретились именно здесь, – незнакомец повернулся лицом ко мне.

– Простите?… – теперь я тоже к нему повернулся.

– Ну, мне бы не хотелось ожидать вас в гостинице… она далековато, да и я очень спешу…

– А откуда вы знаете, что я живу в гостинице? Кто вы? – слегка насторожившись, спросил я. Что это за тип?

Я внимательно вгляделся в черты его лица, но он был совсем не похож на приятеля Рудина. А впрочем, я ведь видел Кэлинеску лишь на фотографии, да и то сделанной несколько лет назад.

– Скажем, так: я человек, собирающийся сделать вам интересное предложение. Оно касается вашей работы, – незнакомец пристально посмотрел мне в глаза. Я молча ждал продолжения.