Сети красивой жизни

   Когда он вошел в кабинет начальника отдела, Георгий Андреевич Данилов, развалившись в кожаном кресле, лениво просматривал глянцевый журнал с полунагой красавицей на обложке. Некоторое время Ивакин молча стоял у двери, ожидая, когда начальник соблаговолит обратить на него внимание. И теряясь в догадках, зачем бы он мог понадобиться начальнику. Однако господин ГАД, похоже, не замечал его, и увлеченно листал журнал, кривя пухлые губы в сладострастной ухмылке. Наконец, отложил его в сторону и с недовольным видом воззрился на Ивакина.

  -Чего там тебе вчера этот трепач гнал? – спросил он. И Николай понял: он не ошибся. Его вызвали на допрос. Господина ГАД-а интересует его вчерашний разговор с покойным Зеленцовым. Выходит, они и впрямь его убили. И теперь очередь за ним… Но, если он сошлется на забывчивость, в конце концов, на то, что был пьян, ему наверняка поверят и оставят в покое. Лишь бы только его ложь прозвучала искренне и убедительно. Господи, помоги! – в первый раз в жизни атеист Ивакин вспомнил о Боге, подтверждая известную поговорку: «кто не тонул, тот Богу не молился». – Господи, помоги!

  -Ты что, оглох? – донесся до него голос шефа. – Или язык проглотил?

  -Простите. – Ивакин так не смог унять предательскую дрожь в голосе. – Я не понимаю…

  -Ты мне лапшу на уши не вешай! – огрызнулся господин ГАД. – Что там он тебе вчера нес?

   В этот миг Ивакина осенило. Их разговор с Зеленцовым происходил при свидетелях. И Викуся сразу же пересказала его содержание господину Данилову, уединившись с ним в гостиничном коридоре. А потому Ивакину нет смысла прикидываться ничего не знающим. Это только вызовет лишние подозрения. Гораздо проще и убедительнее будет сказать правду, умолчав о самом главном признании, сделанном Зеленцовым. В конце концов, разве люди сплошь и рядом не пропускают мимо ушей крайне важные вещи, запоминая вместо них всякую ерунду? Чем он лучше других?

  -Это Вы о Зеленцове спрашиваете? – на сей раз голос Ивакина звучал куда уверенней. – Он про себя рассказывал. Про то, как хирургом работал. Потом еще про Галю…ну, которая недавно уволилась (вот незадача! Зачем он упомянул о Гале? Хотя вряд ли они ее тронут – ведь она ушла из фирмы). Потом сказал, что пойдет домой, встал и ушел. А больше я ничего не помню…мы оба тогда пьяные были…

  -Ну-ну. – ответствовал господин ГАД, испытующе разглядывая Ивакина, который, в свою очередь, терялся в догадках, поверил ли шеф его полуправде. – Ладно. Вали отсюда.

  Обрадованный Николай поспешил покинуть кабинет начальника. Однако не успел он переступить порог, как услышал за спиной голос господина ГАД-а:

  -Да, вот еще что. Завтра летишь в командировку. В Магадан. Послезавтра представишь отчет. Дошло?

   Ивакин понял: его уловка не удалась. Господин Данилов раскусил его, как опытный контрразведчик – какого-нибудь опереточного шпиона Гадюкина. Впрочем, это было и немудрено сделать: ведь неопытный лжец - неумелый лжец… Да если поразмыслить, ему и не было никакого смысла утаивать что-либо из рассказанного Зеленцовым. Степану это уже не повредит. Что до него… С чего это он решил, будто его могут убить за застольный разговор? В сущности, Зеленцов не сказал ему ничего особенного. Его намеки и угрозы были всего-навсего пустой трепотней пьяного человека. А его гибель – несчастным случаем. С какой стати Ивакин счел, что руководство «Белле Вида» устранило Зеленцова, как опасного свидетеля, некстати развязавшего свой язык? Он просто попал под машину… Так что все страхи и подозрения Николая – исключительно плод его пылкого воображения. Однако не зря говорят: сробел – пропал. И вот из-за собственной трусости Ивакин угодил в немилость к начальству. Потому-то не Максу, не Викусе, не новичкам Ирине с Андреем, а именно ему придется вместо Зеленцова лететь в Магадан. Выходит, дальние командировки – участь опальных мониторов. И, хочет он этого или нет, ему придется подчиниться приказу господина ГАД-а. Ведь он не свободен. Вот она, неприглядная изнанка избранной им «красивой жизни»! Так не лучше ли бросить ее и вернуться в медицину? Снова стать «голодным, но свободным»? У него еще есть шанс начать все сначала…

   «Может быть, ты еще увидишь полуденное солнце. Ты еще можешь успеть». – вспомнились ему слова Степана Зеленцова. В этот миг Ивакин осознал – они отнюдь не бессмысленны, как показалось ему поначалу. В таком случае – что они могут означать?

***