Сети красивой жизни

     У крыльца высотки в «Москва-Сити», где размещались офисы «Белле Вида», тоже стояла цветная фотография господина Смита в черной рамке, причем куда большего размера, чем та, которую Ивакин узрел возле аптеки. А под ней горой лежали букеты цветов. Судя по их количеству, возле представительства «Белле Вида» в то утро побывало не менее сотни человек, явившихся воздать последнюю память безвременно скончавшемуся главе фирмы. А сколько еще могло прийти просто так, с пустыми руками… Мог ли Ивакин предположить, что круг московских почитателей мистера Смита куда шире, чем ему кажется?.. Однако это было еще мелочью по сравнению с тем, что предстало его глазам, когда он поднялся к себе на десятый этаж! Похоже, сюда было собрано содержимое всех московских цветочных ларьков и оранжерей. Вокруг огромного, во всю стену, портрета покойного главы «Белле Вида» в вазах, графинах, банках, бутылках стояли розы разных цветов и оттенков, каллы, словно сделанные из белого и желтого воска,  темно-синие, почти черные, ирисы, шафрановые герберы и множество лилий с приторно-сладким, удушливым запахом, от которого у Ивакина сразу защипало в носу. Он потянулся в карман за платком, чтобы высморкаться. Заметив это, стоявшая рядом бледная худощавая девица-секретарь рывком раскрыла свой ридикюль, выронив из него на пол пачку сигарет, и принялась яростно рыться в его содержимом, пока наконец-то не извлекла из недр сумочки упаковку бумажных носовых платочков. Выдернув один, она принялась старательно тереть им глаза, размазывая по щекам черную тушь, и украдкой косясь на Николая. Тот понял, что ему должно и дальше изображать глубокую скорбь по поводу кончины господина Смита, и зашмыгал носом. Словно в ответ, за его спиной кто-то тихонько высморкался. А потом – еще и еще раз, уже гораздо громче… Похоже, этот человек хорошо усвоил ценности фирмы «Белле Вида». Прежде всего две последние: исполнительность и целеустремленность. И потому изо всех сил изображал убитого горем верного подчиненного, оплакивающего любимого босса. В явной надежде на то, что начальство заметит, а, главное, по заслугам оценит его скорбь по безвременно почившему господину Смиту…

   Неожиданно Ивакин заметил, что из лифта вышла Викуся. Девица была с ног до головы одета в черное, так что даже бантик у заколки на ее волосах был траурным. В руках она несла большой букет белых лилий, завернутый в блестящий целлофан, перевязанный серебристой ленточкой. Правда, когда она проходила мимо Ивакина, тот успел заметить, что лепестки у цветов дряблые, и местами покрыты коричневыми пятнами. Как видно, в целях экономии Викуся приобрела где-то по сниженной цене уже увядающие лилий. Впрочем, невнимательному наблюдателю прежде всего бросились бы в глаза не вид цветов, а внушительные размеры букета… Вероятно, именно на это и рассчитывала Викуся…

   Подойдя к портрету господина Смита, девица низко склонилась перед ним и возложила свой букет прямо под ним, на самое видное место.

   -Он так любил лилии… - доверительно пролепетала она, обращаясь к стоявшему поблизости господину ГАД-у. Тот снисходительно улыбнулся в ответ…

    Ивакину было противно видеть столь откровенный подхалимаж. И, протиснувшись сквозь толпу сотрудников фирмы, собравшихся у портрета господина Смита, он отправился в офис, надеясь хоть немного побыть в одиночестве и поразмыслить о случившемся. Ведь там сейчас наверняка нет никого. Все его коллеги сейчас стоят там, в холле, возле портрета господина Смита…пожалуй, он все-таки зря ушел оттуда. Не ровен час, его обвинят в неуважительном отношении к покойному и под этим предлогом уволят из «Белле Вида». Кто поверит, что у него просто-напросто аллергия на запах лилий? Хватит одной промашки, за которую его наказали командировкой в Магадан. Он не намерен повторять ошибок Зеленцова… А потому вернется и вместе со всеми будет оплакивать господина Смита. Что еще ему остается делать? Попал к волкам – по-волчьи вой и вместе волчьи песни пой. Непокорных и неугодных рвут в клочья…

      Ивакину повезло: едва он пристроился в задние ряды толпы, стоящей у портрета господина Смита, как из лифта вышли Ирина с Андреем. Девушка заметила Николая и подмигнула ему. Что ж, теперь можно быть спокойным: у него имеются свидетели, которые подтвердят – он никуда не уходил и, вместе со всеми, добросовестно оплакивал почившего босса. Однако в этот миг толпа пришла в движение.

  -Сейчас будет собрание. – пояснил Ивакину розовощекий парнишка-секретарь. – Ну, по поводу… - он мотнул головой в сторону портрета господина Смита и провел рукой по глазам, словно смахивая набежавшую на них скупую мужскую слезу.

   Впрочем, Ивакин заметил, что глаза юного сусара были совершенно сухи. А сам он косится на Николая с явным намерением понять – заметил ли старший коллега его скорбь по мистере Смите… И разделяет ли он ее?

***