Сети Культа

— Спускал ему с рук, да. Каждый раз. Ренард превосходный учитель, он восстанавливал для меня условия реального боя, помогал оттачивать навыки. Мне было тяжело добиться того же с тобой, ведь ты был новичком, я опасался, что нанесу тебе вред. Сегодня — не опасался, но был недостаточно быстр. Ты оказался быстрее, и мой проигрыш тебе в скорости дал о себе знать. Винить тут, кроме меня, некого.

Харт устало потер ноющий лоб и качнул головой.

— Это вышло… случайно… — с трудом выговорил он.

— И да, и нет, — задумчиво произнес Бенедикт. — Это вышло, потому что в тебе в очередной раз взыграла злость. Уж не знаю, на кого: на меня, на самого себя, или на толпу желторотиков, которая собралась посмотреть на нас и явно оценить, что ты из себя представляешь. Эта агрессия — твое неотъемлемое качество, оно будет всегда, и это, пожалуй, хорошо. Плохо другое: ты ее не контролируешь. А надо.

Киллиан нервно усмехнулся, с трудом унимая дрожь, все еще бьющую тело.

— Легко сказать. Я даже не могу отметить, когда она появляется.

— В том-то и дело, что она всегда присутствует. Просто в какой-то момент она овладевает тобой, а должно быть наоборот. Всегда — наоборот. Так что в следующих поединках будем это учитывать и учить тебя контролировать агрессию.

Харт прищурился.

— Вы свою, хотите сказать, контролируете?

— Да, — твердо отозвался Бенедикт. — Поверь, если б не контролировал, то и Иммар, и ты сам в таких поединках уже были бы мертвы. Насчет Ренарда я бы еще поспорил…

Из груди Колера вновь вырвался усталый вздох и, поморщившись, он кивнул на дверь медицинского крыла, добираться до которого пришлось куда как более долгим путем, нежели предполагалось.

— Ну что ж, идем. Поверь, местный лекарь жрец Морн сейчас устроит хорошую выволочку нам обоим.

Сонный лес, Карринг.

Двадцать восьмой день Матира, год 1489 с.д.п.

Поутру громкий хлопок двери отвлек Ланкарта от чтения, и некромант нехотя обернулся к непрошеному гостю.

— Стучать не учили? — нахмурился он, окидывая Филиппа недовольным взглядом. Заметив ярость, пылающую в глазах марионетки, он выжидающе кивнул. — Ладно, что у тебя?

— Ты говорил, что они мучаются от расплаты! Готовы молить о смерти!..

— Данталли? — уточнил некромант, с трудом давя снисходительную улыбку.

— Да! — воскликнул Филипп, сжимая от злости кулаки. — Но этот не издал ни звука! По нему в жизни нельзя было сказать, что он хоть что-то чувствовал! Он обязан был расплатиться за контроль, но ничего не произошло!

Ланкарт задумчиво нахмурился.

— Вот как… — протянул он, потерев подбородок, — так нам, выходит, достался данталли из терпеливых?

Мысль унесла колдуна далеко от собеседника, в голове родилось сразу множество теорий о том, как выносливость пойманного существа скажется на его способностях: какие изменения претерпят силы демона-кукольника после воскрешения, сумеет ли он управлять мертвыми, на кого будет распространяться его дар? При условии, конечно, что этот самый дар удастся сохранить. Прежде некроманту никогда не приходилось воскрешать иного — только людей, с которыми приходилось кропотливо работать, чтобы просто не дать им утратить большую часть своей личности…

— Ланкарт! — едва сдерживая злость, воскликнул Филипп.

— Что? — недовольно всплеснул руками колдун, нехотя отрываясь от своих раздумий. — Что я, по-твоему, должен сделать? Заставить его страдать? Так я не жрец Культа, это не моя сфера деятельности. Мне в нем интересно другое, пытать его мне не резон. Ты хотел посмотреть на расплату, и я дал тебе такую возможность. Мучений не было? Что ж, я тут тебе не помощник. Смирись.

Юноша скрипнул зубами.

— Из-за таких, как он, я лишился жизни, и…

— А из-за такого, как я, точнее, из-за меня — ты до сих пор топчешь земли Арреды своими ногами! Так что остуди пыл и не мешай мне работать, ясно?!

Филипп осекся и покорно опустил голову.

— Ясно, — отчеканил он.

— Иди обратно к пленникам и охраняй их. Из клетки они вряд ли куда-то денутся, но все же надзор не помешает.

Филипп вновь отозвался коротким кивком и поспешил оставить некроманта наедине с его работой.

* * *

Прутья клетки были толстыми и прочными, стояли близко друг к другу: ни перепилить их, ни сломать, ни пролезть через них на свободу не представлялось никакой возможности. Открыть изнутри тяжелый висящий на двери замок без каких-либо инструментов также не было ни единого шанса. Положение пленников, как ни посмотри, виделось совершенно безвыходным, хотя Аэлин всю ночь, ни на минуту не сомкнув глаз, упорно пыталась продумать все мыслимые и немыслимые варианты побега, то и дело косясь на недосягаемое воткнутое в землю рядом с брошенными там же дорожными сумками оружие — саблю Мальстена, ее паранг и стилет.