Севастополь-42. От победы к поражению

В 16 час. 16 июня Ф.С. Октябрьский направил С.М. Буденному, Н.Г. Кузнецову и Бодину, сообщение, в котором указывалось: «…противник силой до трех полков с танками при мощной поддержке авиации и артиллерии прорвал фронт на стыке I и II секторов и овладел высотами 33,1 и 56,0. На рубеже высота 53,5 – перекресток дорог северо-восточнее высоты 56,0 идет ожесточенный бой. Авиация противника непрерывно бомбит и штурмует боевые порядки I и II секторов, особенно высоты 74,0, 57,5 и 113,2 (Сапун-гора), которые расположены около шоссе на Ялту в районе Сапун-горы». У командующего СОР немцы уже находятся в районе современного Ялтинского кольца, что вполне совпадает с данными немцев, так что, скорее всего, в документах у противника информация достовернее, чем у советских историков.

Вечером того же дня Ф.С. Октябрьский радировал С.М. Буденому: «Ввиду того, что авиация противника непрерывно штурмует наши войска, а наша малочисленная авиация не в силах действовать против сухопутных войск противника, [прошу] организовать удары авиации с Кавказа по вражеским боевым порядкам днем в I секторе, в районе совхоза Благодать, деревни Камары и высот в Балаклавской долине».

К вечеру командующий ЧФ и СОР отправил еще одну телеграмму, сыгравшую крайне негативную роль в судьбе Севастополя: «Противник добивается, чтобы вы ушли из Любимовки, очистили высоты 38,4, 42,7 и 36,1. Противник удивлен, почему вы не очищаете север, так они пишут в своих документах. Противник боится лезть вперед, пока вы висите на его правом фланге. Еще больше устойчивости, держитесь крепко, держитесь при всех условиях, даже если противник просочится в ваш тыл. Драться до последнего. Противник бросил все резервы, больше у него нет их. Передайте командирам полков, батальонов. Я надеюсь на славных бойцов 95-й стрелковой дивизии. Контратакуйте, уничтожайте врага».

Естественно, противник был удивлен, намечался достаточно большой «котел» в районе Любимовка – совхоз им. С. Перовской, а мер по выводу частей из этого района не предпринималось. Советское командование продолжало цепляться за 30-ю батарею, которая к тому времени, была уже почти полностью небоеспособной. Могло вести огонь только одно орудие из четырех, но приводы башни были выведены из строя. Ее орудия были развернуты в сторону моря и молчали.

Немецким командованием группы армий «Юг» было сообщено об отправке по железной дороге 420-го полка 125-й дивизии, а также то, что кроме указанного полка, под Севастополь будут направлены 318-й и 360-й полки 213-й охранной дивизии [139].

По состоянию на эту дату противник в своих донесениях вышестоящему командованию сообщил о 5 396 пленных, 29 захваченных орудиях, 17 танках, 135 минометах, 18 противотанковых пушках и 33,5 тыс. минах.

Заключение

На этом первый этап июньского штурма заканчивается. Возможно, изложение событий, выполненное выше, является избыточно подробным, но оно позволяет сделать достаточно интересные выводы.

Немецкие 54-й и 30-й корпуса нанесли свои удары, но решающий успех достигнут не был ни на одном, ни на другом участке. 11-я немецкая армия встала перед реальной необходимостью пополнения ее дополнительными войсковыми частями. Причем, «под рукой», на Крымском полуострове их уже не было. 46-я пд уже поделилась своими полками со 132-й пд, но этого было мало. Требовались новые вливания. «Первой ласточкой» немецких пополнений стал 420-й ПП, откомандированный из резерва армии, из 125-й пд. Однако, командование 11-й армии понимало, что одного полка недостаточно. Поэтому перед группой армий «Юг» был поставлен вопрос о получении новых пополнений.

Обычно считается, что захват противником высоты 60,0 и 365-й зенитной батареи, является важной вехой в истории обороны Севастополя. Выход противника на этот рубеж, по мнению некоторых авторов, означает установление контроля противника над Северной бухтой.

Это не совсем так. Корабли продолжали заходить в бухту, высаживая пополнения, и перебрасывая боезапас. Фактически, противник установил контроль над бухтой, после взятия форта «Волга», который располагался в южной части той же высоты, т. е. несколько позже.

Тем не менее прорыв противника за линию, на которой он был остановлен в декабре, является важным этапом в истории обороны.

Противник за одну неделю смог вклиниться на 6 километров в советскую оборону, создав угрозу рассечения группировки советских войск на Северной стороне на две части.