Севастопольский конвой

Флотские авиаторы еще только возвращались на свои аэродромы, чтобы заправить баки и пополнить боезапас, а все самолеты, имеющиеся в распоряжении Военсовета обороны, уже штурмовали два вражеских аэродрома в районе «колонистских» поселков Зельц и Баден, с которых обычно пилоты противника бомбили порт и центральную часть города. А последующий налет флотских штурмовиков на позиции второго румынского эшелона в районах Александровки, Гильдендорфа и Ильичевского совхоза почти естественно перерос в длительную получасовую артподготовку, в которой участвовали все имеющиеся на восточном направлении обороны полевые и корабельные батареи.

Возможно, впервые за все время обороны города, Гродов по-настоящему поверил, что у флота и оборонительного района еще достаточно сил, чтобы не только защищаться, но и наносить ощутимые удары по врагу.

В какой-то приморской низине неподалеку от Чабанки завязалась отчаянная рукопашная. Прихватив с собой десятерых бойцов, которые постоянно находились при нем и как охрана штаба, и как последний резерв командира, Гродов ринулся в самую гущу свалки, в упор расстреливая вражеских солдат из двух пистолетов, а когда кончились патроны, увернулся от штыкового удара какого-то рослого артиллериста, и, захватив его винтовку, подножкой сбил на землю. Оглушив крепыша ударом ноги в висок, майор успел дотянуться штыком до следующего солдата, который хотел прорваться мимо него к зарослям терновника. Даже будучи раненым, тот пытался противостоять Гродову, вызывая у того невольное уважение.

Лишь расправившись с ним, майор заметил за изгибом низины то, что румынские артиллеристы так яростно пытались отстаивать – четыре дальнобойных орудия, развернутых в сторону города и готовых к бою. Чуть поодаль стояли три грузовика, два из которых, как выяснилось, были пригодны для езды. С их помощью бойцы Гродова перетащили орудия и ящики со снарядами к той долине, в которой располагались остатки артиллерийского комплекса, некогда взорванного по его же приказу.

К сожалению, рядом не было пушкарей из взвода лейтенанта Куршинова, как и не было его таблиц для стрельбы, но бывший командир батареи все еще помнил отдельные ориентиры. И как только Владыка сообщил, что румыны пытаются ударить в тыл его роте, прорываясь по аджалыкской дамбе, майор тут же навел каждое из орудий на хорошо знакомую ему болотную перемычку и приказал бойцам зарядить их.

Чуть подкорректировав с помощью Владыки их огонь, майор прошелся залпами не только по дамбе, но и по восточному берегу Аджалыка, истребляя те подкрепления, благодаря которым румынское командование намеревалось разгромить десант.

– Я так и знал, что искать бывшего комбата следует на его батарее, – в самый разгар пальбы спрыгнул в полуразрушенный капонир, избранный майором под свой временный КП, сержант Жодин. Вслед за ним появились Малюта, Злотник и еще какой-то боец.

– Вы что это, разгильдяи штатные, в групповой самоволке загуляли, что ли?! – сурово поинтересовался майор.

– На какой-то штаб в деревне наткнулись, в школе расположенный, никак разминуться не могли.

– Значит, это вы там, на возвышенности, гранатами с румынскими штабистами перебрасывались?

– Так они же прорываться, драпать намеревались. А мы возьми и обидься: только за стол уселись. Пленных не брали, куда с ними в десанте? А вот мотоцикл прихватили. Причем с бумагами. Малюта, продемонстрируй…

Тот подал Гродову спешно набитый бумагами офицерский портфель, однако майор отмахнулся:

– В кабину автомобиля забрось. С бумагами потом разбираться будем. У нас тут пока что другие трофеи… – кивнул в сторону орудий. – Вон, целая батарея…

– Так мы ее в город переправлять будем?!

– Если только удастся. Не оставлять же врагу. Кстати, мотоцикл я у вас реквизирую.

– Но если всю эту канонерию действительно в город отправлять будем, то надо бы за всю Одессу пару слов сказать. Есть мысль, я мигом. Злотник, за мной, к мотоциклу!

Гродов попытался окриком остановить их обоих, однако в эту минуту радист попросил его к аппарату.

– Узнаешь, Гродов? – Это был полковник Бекетов, хрипловатый, вибрирующий голос которого он мгновенно выделил бы из многих тысяч других. – Поскольку полк диверсионный и действует в тылу врага, а командует им не кто иной, как… То и координировать твои действия впредь приказано мне.

– Наконец-то у меня тоже появилось командование, – с легкой иронией отметил майор. – А то я уже почувствовал себя забытым и заброшенным.

– Пока только заброшенным… в тыл врага. А что касается «позабытого», тут уж извини, недооцениваешь.

– Уже осознал, товарищ полковник.

– Только что войскам сектора удалось прорвать линию обороны противника сразу в двух местах. Направление удара – Ильичевка, Александровка, с выходом на Свердлово – тайны для румын не представляет. Однако вся приморская часть междулиманья по-прежнему отдана на откуп твоим десантникам. К концу дня рассчитывай соединиться с основными силами в известном тебе районе.

– Понял, к исходу дня.