Северная Африка в IV—V веках

Во время епископской деятельности Августина в Гиппоне-Регии там, по его словам, было мало католиков. Донатистский епископ Фаустин запретил членам своей паствы выпекать хлеб для католических клириков. «Пекарь — инквилин какого-нибудь нашего диакона,— пишет Августин,— выбрасывал ему сырой хлеб» [597]. Отсюда следует, что к донатистской церкви примыкала в Гиппоне основная масса городского населения, в том числе мелкие ремесленники. В то же время среди гиппонских католиков были представители имущих групп и городской знати — navicularii, honorati, которые вносили в католическую церковь крупные дарения, в том числе виллы и даже целые имения [598]. Сходные данные о поддержке донатизма большинством городского населения мы имеем также для Цирты, Рузикаде, Каламы [599]. Очевидно в более или менее крупных городах, где существовали острые социальные противоречия, влияние донатистов распространялось на эксплуатируемые и малоимущие слои — ремесленников, мелких землевладельцев, разорявшихся куриалов и т. п., а католическая церковь опиралась в основном на городскую верхушку [600]. В маленьких, большей частью эпиграфически не засвидетельствованных городках, представлявших собой коллективы мелких землевладельцев, где процветающий слой богатых куриалов не получил развития, донатистская церковь пользовалась исключительным влиянием [601]. Напротив, там, где этот слой, судя по эпиграфическим и археологическим данным, был особенно значителен (например в Куикуле, Типасе, Булле Регии), католическая церковь была гораздо сильнее донатистской. В эти наблюдения могут быть, разумеется, внесены {221} отдельные поправки, которые не изменят, однако, общей картины. В целом приведенные данные позволяют предположить, что донатистов объединяла не этническая общность, а прежде всего моменты социально-политического порядка.

В специальной литературе не вызывает сомнения тот факт, что наиболее многочисленную категорию донатистов составляло эксплуатируемое сельское население — колоны крупных имений [602]. Этот вывод подтверждается многочисленными данными Августина и актов церковных соборов [603]. Именно в сельской местности донатистский клир и циркумцеллионы-агонистики чувствовали себя наиболее прочно, а священники ортодоксальной церкви подвергались наибольшим преследованиям. Типичным для крупных, в том числе сенаторских, имений было такое положение, при котором их собственники были католиками, а все колоны — донатистами [604]. Этот факт позволяет, на наш взгляд, объяснить большую распространенность донатизма в Нумидии, Мавретании и Бизацене, чем в Проконсульской Африке. В этих провинциях удельный вес крупного землевладения и колоната был относительно более высок, в то время как Проконсульская провинция была наиболее урбанизированной областью Римской Африки. Соответственно в ней более значительную роль играла зажиточная муниципальная знать и те круги городского населения, которые находились под ее влиянием [605].

Мы можем заключить, что как в городах, так и в сельской местности донатистское движение объединяло различные группы эксплуатируемых классов. Выше уже отмечались некоторые черты донатизма, обеспечившие ему массовую поддержку в начале IV в. Для второй половины IV и начала V в. мы располагаем более многочисленными и определенными данными о тех аспектах учения донатистов, которые привлекали к нему симпатии эксплуатируемого слоя христиан. {222}

Участие донатистской церкви в восстаниях Фирма и Гильдона окончательно придало ей значение силы, враждебной власти Римской империи. В трудах донатистских авторов конца IV — начала V в. разрабатывается теория невмешательства государства в церковные дела. Карфагенский епископ донатистов Пармениан (70-е годы IV в.) доказывал, что ортодоксальная церковь изменила христианским принципам, призвав против «истинной церкви» вооруженную силу мирской власти. «Quid Christianis cum regibus, quid episcopis cum Palatio»,— писал он, осуждая союз католиков с империей [606]. В 403 г. глава донатистской церкви Петилиан, отвечая на призыв католического собора к донатистам собраться вместе для обсуждения разногласий, заявлял, что между католиками и представителями его церкви нет ничего общего, так как первые водружают «идолы многих императоров», а вторые — одно лишь евангелие [607]. В одном из своих полемических произведений Петилиан писал об исконной враждебности светской власти христианской вере и доказывал, что союз католиков с этой враждебной силой направлен против христианства [608]. Таким образом, с точки зрения донатистов, союз с государством несовместим с верностью христианству, такой союз является признаком язычества, обожествлявшего носителей императорской власти. Донатистский епископ Гауденций в 420 г. развивал ту идею, что светская власть вообще не может быть божественным орудием, лишь пророки представляют волю бога [609].