Северная Корея

В общем, Китай для КНДР — это самое настоящее окно во внешний мир. А Китай сейчас находится в силе. Это, пожалуй, единственная в мире страна, которая может обрушить всю политическую и экономическую систему КНДР. Сделать это теоретически достаточно просто — надо просто перекрыть северокорейско-китайскую границу и прекратить все контакты. Северная Корея останется вообще без нефти, без главного торгового партнера, на которого приходится восемьдесят процентов торговли, а в итоге и без денег, без серьезных связей с внешним миром. Правда, Китай, какое бы порой раздражение у него ни вызывали действия соседа, еще ни разу не попытался взяться за дубину, которой он может убить Страну чучхе буквально с одного удара. Это не в интересах Китая, и КНДР это прекрасно понимает и умело пользуется слабостями могучего соседа. Но это уже совсем другая история. Конечно, есть у Северной Кореи и другие выходы за рубеж, но если Китай — это окно во внешний мир, то все остальные альтернативные пути — в лучшем случае крошечные форточки.

7. Страна с пятитысячелетней историей, или Сказки о «древних корейских слонах»

Не секрет, что каждое государство так или иначе «подстраивает под себя» мировую историю, всячески выпячивая свои заслуги, превознося роль в «динамичном развитии человечества», а также прочие, порой реальные, а порой и выдуманные достижения. Для одних правительств это способ сплотить народ вокруг себя, для других — просто возможность похвалить себя любимых, что, как правило, на ура воспринимается обывателями. Способов для самовозвеличивания много, но есть несколько особо распространенных и популярных приемов, которыми грешат многие страны. Один из таких способов — рассказать про «великую и грозную», скажем, чтобы никого не обежать, вымышленную страну Крокозию, которая, мол, раньше была огромным государством и перед которой все соседи трепетали и падали ниц. Другой способ, часто идущий рука об руку с первым, — добавить лет своей истории, продлив ее в глубь веков на пару десятков, а то и более столетий. В общем, такой распространенный человеческий порок, как тщеславие, хорошо заметен и на государственном уровне.

Приятно ощущать себя прямым потомком тех самых великих завоевателей или просветителей… да кого угодно еще! При одном только слове «великий» гордо расправляются плечи, походка становится тверже, взгляд увереннее. Да и заезжим иностранцам можно при случае объяснить, как на самом деле все происходило, так как их версия развития событий наверняка неправильная.

Признаемся, не обошла чаша сия и Россию. Во времена СССР по этому поводу была распространена ироничная поговорка: «Советский Союз — родина слонов, а болгарский слон — младший брат российского слона». Но истории о таких «слонах» можно найти где угодно, и Корея здесь не исключение.

Интересно, что корейцы, как Севера, так и Юга, дружно повторяют тезис о «пятитысячелетней корейской культуре», что у независимых экспертов вызывает лишь скептическую улыбку. Но в этом случае Корея едина. Как я раньше уже рассказывал в книге, посвященной Южной Корее, южане любят приписать себе (если уж говорить объективно) лишние две-три тысячи лет истории. И тенденция эта в последнее время только усилилась. Северяне от своих соседей в стремлении к величию не отстают. Но в КНДР есть своя специфика.

В общем, мне бы хотелось сказать пару слов о «древних корейских слонах». Почему именно пять тысяч лет? Все основывается на древнекорейском мифе о первом правителе корейского государства Тангуне. Следует подчеркнуть, именно мифе. Согласно преданию, Хванун, сын небесного правителя, сошел на землю неподалеку от священной горы Пэктусан (сейчас граница КНДР и Китая) и женился на женщине, бывшей до этого медведицей. Почему медведица и каким таким образом она стала человеком — разговор отдельный, но так или иначе Хванун и эта экс-медведица поженились, у них родился мальчик — Тангун. Он спустился с горы Пэктусан и основал первой корейское государство. Отсюда, дескать, и пошла корейская земля.

В 1990-х годах КНДР заявила об обнаружении «гробницы Тангуна», что, по логике местных историков, доказывало справедливость националистических заявлений о «пятитысячелетней истории корейского государства». Важно было и то, что могилу эту «открыли» в Пхеньяне, подтвердив таким образом пропагандистские лозунги, гласящие, что именно нынешняя северокорейская столица, а вовсе не Сеул, исконный центр Кореи как таковой. Зарубежные историки сухо отмечают, что «несмотря на все заявления, никаких объективных доказательств открытия могилы Тангуна предоставлено не было». У Пхеньяна же позиция такова: не верите — и не надо, все равно правда за нами. На эту «могилу Тангуна» сейчас водят экскурсии.