Северная Корея

Путем крайне спорных расчетов было установлено, что Тангун стал корейским правителем в 2333 году до н. э. Этот год и стали считать годом зарождения корейской нации. Когда посчитали, обрадовались. Оказывается, корейской государственности, если принять миф за историческую правду, чуть меньше четырех с половиной тысяч лет. Эту цифру творчески «округлили» до пяти тысяч лет — и вот вам тезис о «пятитысячелетней истории государства корейского».

Цифра эта корейцам приглянулась еще и тем, что вдвое превосходила возраст главных исторических врагов и обидчиков Кореи — японцев, которые, кстати, тоже из сказок и легенд вывели «свои» два с половиной тысячелетия. Корейцы таким образом превзошли и главное государство региона — Китай, которого великодушно наделяют тремя тысячами лет. Куда ни кинь, корейцы — самые древние. В общем, пять тысяч лет понравилось со всех точек зрения, а значит так тому и быть.

Историки, археологи, которые подходят к делу не с позиции мифов, а с позиции фактов, дают корейской государственности от тысячи семисот (от эпохи зарождения трех корейских государств) до максимум двух с половиной тысяч лет (если считать древний Чосон протокорейским образованием, с чем, кстати, далеко не все согласны). В любом случае, пятью тысячами лет там и не пахнет. Однако и северяне, и южане свято верят в то, что возраст Кореи не менее пяти тысяч лет.

Манипулирование историей — дело весьма распространенное. И Корея здесь не исключение. Но корейцы националистично настроенные люди, что, впрочем, можно сказать обо всех народах Восточной Азии. Многие серьезно верят в сказки, ни на минуту не задумываясь об исторических фактах. Если поймете, что ваш собеседник-кореец действительно близко к сердцу воспринимает все эти легенды с националистическим подтекстом, даже не пытайтесь с ним спорить. Доказать вы ему ничего не докажите, а отношения испортите.

Доходит дело и до клинических случаев. В Южной Корее мне, например, доводилось слышать, что корейцы находятся в родстве с древними шумерами. Однако это утверждение не поддерживают уже сами корейские историки. Авторство же этих безумных сказок принадлежит националистическим организациям.

А вот северокорейские ученые утверждают, что они открыли Тэдонганскую культуру, о которой археологи других стран и слыхом не слыхивали. Тэдонган — это река, которая сейчас разделяет КНДР и Китай. Как утверждают в Пхеньяне, Тэдонганская культура была одной из величайших культур ранней древности и по степени своего развития равнялась культуре Древнего Египта и Месопотамии. В результате в северокорейских учебника черным по белому написано, страна является одной из пяти колыбелей человеческой цивилизации (наряду с Египтом, Месопотамией, Древней Индией и Древним Китаем). Отношение к этим открытиям у зарубежных историков примерно такое же, как и к «могиле Тангуна» в окрестностях Пхеньяна: если отбросить едкие язвительные замечания, то иностранные специалисты отмечают, что доказательств-то нет.

Еще одна знаменитая корейская сказка с националистическим налетом — рассказы о великом княжестве Когурё и об «исконно корейской территории», захватывающей значительную часть Сибири и Дальнего Востока. Когурё было одним из трех княжеств, существовавших на полуострове с начале нашей эры и примерно до VII века. Оно занимало север Корейского полуострова и часть Манчжурии, довольно успешно воевало против китайцев и двух других государств, которые на тот момент располагались на Корейском полуострове, но в итоге пало под натиском китайской империи Тан и корейского княжества Силла. Потом часть элиты Когурё вошло в состав аристократии государства Бой, существовавшего на территории Манчжурии и современного российского Дальнего Востока. Современные корейцы жутко гордятся воинами Когурё, а утверждение, что государство это было исключительно корейским, лучше при корейце не оспаривать. Исходя из всего вышесказанного, в самых смелых своих националистических фантазиях корейцы мнят себя хозяевами Дальнего Востока вплоть до Камчатки и Сибири до Байкала. Не меньшие амбиции у них и в отношении Китая — у него корейцы хотят забрать всю Манчжурию, то есть весь северо-восток.

Многие народы хотели бы, чтобы их страна была больше, чем есть на самом деле. Так многие россияне ностальгируют по Российской империи, в которую входили и Польша, и Финляндия. В своей страсти к расширению исконных земель корейцы не оригинальны.

Однако, если взять себе за труд и действительно разобраться в корейской истории, вырисовывается нерадостная картина. Во-первых, на протяжении тысячелетий политическая карта мира постоянно перекраивалась, княжества, царства и королевства то появлялись, то исчезали. А у языка, на которым говорили в Когурё, вообще обнаружилось много общего с японским. Большинство экспертов — конечно, не корейских — склонны считать, что язык Когурё был диалектом древнеяпонского. У японцев, кстати, тоже хватает своих корейских «скелетов» в историческом шкафу, но речь сейчас не о них.