Северная война

Тронулись, выстроившись в длинную цепочку, вдоль речного русла – по вполне наезженному проселку, который образовался при регулярной транспортировке до Иван-города самых разных грузов, доставляемых морем к устью Наровы. Через три часа неторопливой рыси, преодолев немногим более двадцати верст, отряд выехал на Балтийское побережье.

Над морской гладью безраздельно царил полный и благостный штиль, шведских кораблей на горизонте не наблюдалось, летнее жаркое марево безжалостно и планово наступало со всех сторон. Только черные головы и тела балтийских тюленей мелькали в спокойной воде тут и там…

– Все, делаем привал! – зло скомандовал Петр, небрежно смахивая со лба крупные капли пота. – Всю задницу себе отбил! Антошка, помоги слезть с лошади!

К царю бросился высокий и тоненький юноша (визуально – лет семнадцати—девятнадцати), одетый в обычный темно-зеленый дворянский охотничий костюм, лицо у молодого человека было смуглым и породистым: прямой нос, высокий лоб, острый подбородок, широко расставленные, темные миндалевидные глаза.

– Кажется, я этого мальца – с испанскими или португальскими корнями – видел в голландском Амстердаме, на одной из тамошних верфей. Вертелся этот юноша активно вокруг царя, глазки ему строил, – пробормотал себе под нос Егор, спрыгнул с коня и завертел во все стороны головой: – Солев! Быстро ко мне!

– Здесь я, Александр Данилович, здесь! – Иван торопливо вышел из-за толстой сосны, чей ствол был изогнут и закручен самым невероятным образом. – По малой нужде отходил… Чего изволите?

Подойдя к Солеву вплотную, Егор негромко спросил:

– Этот Антон Девиер, он откуда взялся? Как ведет себя? Не замечено ли чего подозрительного?

– Никак нет! Ничего подозрительного не замечено, господин генерал-майор…

– Да тише ты, – зашипел Егор. – Чего орешь-то? Я же тебя спрашиваю пока, что называется, в частном и приватном порядке.

– Ничего подозрительного не замечено, Александр Данилович. Славный малый и верный товарищ. Уже прошел почти месяц, как его Петр Алексеевич назначил своим пажом, по-нашему – денщиком. В Москву сей юноша прибыл из Амстердама. Говорит, что в этом городе и познакомился с нашим государем. Два года назад, когда там гостило Великое Посольство. По-русски Антоха говорит неплохо… Полковник Волков его принял в нашу Службу охранную, занимается с ним лично – всяким разным, очень даже нахваливает.

– А этот юный голландец, случаем, не из этих будет… Которые сожительствуют с мужчинами?

– Никак нет, господин генерал-майор! Только женщинами Антон интересуется – со всем усердием. Что, Александр Данилович, надо присмотреть за ним?

– Ладно, отдыхай пока! – облегченно вздохнув, велел Егор. – Если что, я отдельно распоряжусь…

«Вспомнил! – торжественно и пафосно объявил памятливый внутренний голос. – 2003 год, отмечался трехсотлетний юбилей Санкт-Петербурга, по телевизору показывали разные исторические передачи, приуроченные к этой славной и знаменательной дате. И вот в одной из них подробно рассказывали об основных этапах становления полицейской службы города. Так вот, первого санкт-петербургского генерал-полицмейстера, начальника полицейского управления, как раз и звали – Антон Девиер! Ему потом еще и графское звание присвоили – за службу образцовую и безупречную… Угадай теперь, дружок, а кто его назначил в 1718 году на сию высокую и ответственную должность? Правильно, Александр Данилович Меньшиков, генерал-губернатор тех мест! Так что, братец, знать, этот Девиер – малый действительно толковый. Абы кого не стал бы твой разумный и ушлый пращур продвигать по служебной лестнице. Присмотрись к этому юнцу, вдруг да пригодится…»

По приказу царя на просторной поляне, поросшей уже зацветающим вереском и окруженной с трех сторон высоким сосновым лесом, драгуны развели невысокий костер, прямо в пламени установили бронзовую треногу-подставку, в верхний обруч которой вставили объемистый медный казан, наполненный водой из ближайшего звонкого ручья, впадающего в Балтийское море.

– Мин херц! – от души возмутился Егор. – Рано еще для обеда! Мы с полковником Волковым планировали отдохнуть здесь минут сорок—пятьдесят, напоить лошадей, промочить горло медовухой, закусить хлебом да ранней малиной (вон – целые заросли!), свинину холодную еще захватили с собой. А потом сделать еще один трехчасовой переход вдоль берега и там уже встать плотным лагерем…

– Пошел к чертям свинячьим, Алексашка! – невежливо ответил царь. – Жарко очень, купаться буду! Да и задница сильно болит. Хорошо, что только отбил ее, а ведь можно и стереть до крови… Что тогда будем делать?

Петр разделся догола и, в сопровождении трех голых драгун и трех таких же голых охранителей, среди которых был и Иван Солев, с удовольствием бросился в морские ласковые волны…

– Да, с такими темпами мы будем добираться до Назии до самого морковкина заговенья! – мрачно прокомментировал Егор.

– Как это – «до заговенья»? – не понял голландский парнишка Девиер.