Северные рассказы и повести

Через час автобус подвез одиннадцать пассажиров к вертолету. Дежурная вышла из кабины водителя, подошла к винтокрылой машине, обменялась с кем–то парой фраз, вернулась обратно. Двери автобуса для пассажиров так и не открылись. Минут через пять к вертолету подъехала машина, началась зарядка аккумуляторов. Потом машина отъехала, и вертолет начал раскручивать лопасти всё быстрее. При этом, компания, собравшаяся на нем лететь, по–прежнему находилась внутри салона автобуса. Покрутил вертолет винтами, покрутил и перестал. Двери автобуса, наконец, открылись, и пассажиры проследовали в салон.

До заправки в Тазовском лететь час. Погода за бортом хмурая. Орлов спокоен. Он дремлет, прикрыв глаза. В ушах наушники от плеера. Честно говоря, глядя на него, сложно поддаться панике, хотя вокруг всё грохочет, а за бортом белесая полумгла. Садимся не в Тазовском. Садимся в Газ — Сале. Сильный ветер и брызги из луж. Пока идет заправка, пассажиры обязаны покинуть борт. Между аэродромным домиком и вертодромом около ста метров грязи, ни асфальта, ни бетона. Просто грязь. Тюменские гости как–то нерешительно продвигаются по направлению к домику. Спавший в дальнем углу вертолета Орлов, легко обходит их и, не обращая никакого особого внимания на лужи и всё прочее, спокойно проходит к домику первым…

Через двадцать минут возвращаемся. И летим дальше. Вроде как погода есть. Никаких сомнений на лице Геннадьевича. Он просто дремлет, как и раньше.

И вдруг тучи исчезают! Солнце. Внизу блескучие снега! Красотища!. Долетаем до буровой. И тут Орлов преображается. Первым выходит из вертолета. Первым среди грязи и луж пробирается на буровую площадку. Вот он уже на складе ГСМ. Лично взбирается на цистерну, открывает, осматривает, вот он уже возле другой емкости, вот его каска белеет уже у склада химреагентов. Как? Где? Нет, он уже не там, он осматривает трубы для бурения, прикидывая их количество, а через минуту его куртку замечают возле дизелей. Никто за ним не поспевает. Хотя на этой буровой все мы впервые, Орлов на объекте — как у себя дома. Вот что значит опытный хозяйский глаз! Ничто не скроется. Никакой провал, никакой дефект. Мертвая хватка. Орёл. Только что — не летает. Хотя… как знать? «Не факт,» — как говорит Дмитрий Геннадьевич.

Всё облетели. Везде успели. И вернулись вовремя. Вот как он угадал погоду? А? Кто подскажет?

ТРЭКОЛ АЛЬ-МАНСУРА

Сегодня у меня первый день приемки изыскательских полевых работ. Серьезные мужики, наши подрядчики, — в полевой спецодежде, я тоже. Плюс на мне еще и белая каска, поскольку так положено по правилам техники безопасности нашего предприятия. На складе есть и оранжевые, но мне белая подошла. Виктор, смуглолицый старшой команды подрядчиков–полевиков, сопровождает меня к микроавтобусу, который должен доставить нас к трэколу, а тот — на линейный объект, трассу будущего трубопровода. На микроавтобусе игривая надпись «Ресторан для настоящих господ», сопровождаемая изображением солидного набриолиненого усатого господина с сигарой во рту, столика с яствами и вином, а также дамы в весьма ажурном туалете. Картина с надписью повторяется трижды — на обоих бортах нашего микроавтобуса и с тыльной стороны.

Садимся и едем. По дороге интересуюсь у Виктора по поводу надписи. Он, подрагивая от смеха, отвечает, что их фирма имеет договор с местным автотранспортным предприятием на доставку людей к месту, где они могут перебраться с асфальта и бетона на грунтовые дороги, куда каждое утро выдвигается уже их собственная вездеходная техника. И каждый раз один Аллах знает: какие будут надписи на машине, которую им предоставят. Это может оказаться микроавтобус для похоронной команды или для брачующихся, или вот — реклама услуг ресторана… Ни к селу, ни к городу, конечно, но что дали — то дали. Времени для разборок нет.

В условленном месте возле перекрестка нас поджидает белоснежный, как рояль, трэкол. Трэколом называется наш, российский четырёхколёсный вездеход на шинах низкого давления, который выпускается в трех видах, отличающихся кузовами: «тентованный», «цельнометаллический» и «удлиненный». Мы поедем в цельнометаллическом — с люком вверху. С нами два топографа, каждому лет около тридцати: Иван в синей бейсболке с лицом себе на уме и Николай русоволосый и простоватый на вид,

Мы собираемся осматривать и фотографировать плоды работ этих двоих товарищей, а главное, на месте убедиться в том, что полевые работы действительно выполнены, причем, качественно. Или некачественно, если это будет обнаружено….