Северный страж

Жаль, конечно, что ничего непонятно, но Гертруда бы по таким дебрям точно не прошла. Конечно, неплохо было бы уточнить ещё пару деталей, но ладно. И так ясно, что руку не перекусили, а оторвали ровненько в локтевом суставе. Вполне логично, зверюге проще было оторвать, чем сломать, ничего удивительного. Порвать боковую локтевую связку человека, усилие от одного до восьми килограммов нужно, а кость сломать это ого-го как надо постараться. Большая берцовая вертикально полторы тонны держит. Целый автомобиль теоретически. Может, медведю такой фокус и раз плюнуть, но волки вряд ли потянут. Им проще разорвать, чем разгрызть. Челюсть так устроена. Канал «Дискавери» разок такую передачку показывал. Живьём оленя драли. Жуткое зрелище. Мама не выдержала, сразу ушла, а отец остался, досмотрел. Познавательная передача, во всех смыслах. И с зоологической и с медицинской точки зрения. Так что, наверно, и эту бедолагу так же подрали. Сначала неизвестный науке зверь, а ночью потом добавила местная оголодавшая фауна.

— Олекший, ну что скажешь, — прервал размышления Гордой. — Может, и Окулину тут найдёшь, — кивнул на свёрток, — как и Арсю?

— Погляжу, — догадался по смыслу Алексей.

Сосредоточился и скользнул в навь.

Мельком глянув на изменившееся лицо ведуна, Гордой невольно поёжился. Вот сразу ясно, истинный колдун, как и Гертруда, не то что те шарлатаны с торжища. Денег взяли, бормотали, бормотали что-то, а толку никакого. Вот потому народ их и побил потом шибко. Обманщики. Пруд пруди таких колдунов в каждом селе. А эти нет. Первый раз как Гертруду увидел, так сразу понял, вот она, истинная. Да и Олекший тоже. Слыханное ли дело, едва на место пришёл, так вмиг Арсю и отыскал, будто под землю видит. Да и колдуют одинаково, каждый раз жуть берёт. Глаза словно бельма, и лицо становится какое-то неживое, как у покойника. Скрытое людскому глазу, говорят, так смотрят.

Машинально пробежавшись взглядом по светящимся пятнам разодранной куртки, Алексей заглянул под сосну.

Пусто. Странно. И вокруг крови нет. Может, он место перепутал?

Лихорадочно полистал словарь и с запинкой поинтересовался:

— Гордой, здесь нет. Место верно?

Охотник пожал плечами.

— Верно, конечно. Куда уж верней. Я эти места как свои пять пальцев знаю. А что?

Алексей смущённо улыбнулся.

— Прости, не понимаю. Надо к Гертруде. Здесь нет Окулина.

— Ну нет так нет, — вздохнул Гордой и поднялся. — Тогда, стало быть, назад топаем… Ох, вот растяпа! — досадливо хлопнул по лбу. — Самое главное-то у тебя не спросил. Где помост делать надо?

Алексей сожалеюще развёл руками.

— Не понимаю.

— Ну как же, — загорячился охотник. — Помост, помост на зверя. Ведь сам же говорил…

Подошёл к ближайшей сосне, приподнялся на цыпочки и похлопал по стволу. Потом прислонил ладонь козырьком над бровями.

— Смотреть, понимаешь? Смотреть сверху на зверя. Чтоб не достал тебя ненароком. Помост называется по-нашему. По-мост. Ну что, понял теперь?

— А, понял! — просиял Алексей.

Наконец-то дошло.

— Да, здесь. Немного выше.

— Насколько выше? — деловито уточнил Гордой, приподняв ладонь по стволу. — Так?

Алексей тяжело вздохнул.

Хороший вопрос… Да чёрт его знает, откровенно говоря. Низко плохо, достать может. Совсем высоко тоже плохо. Верхние сучья весь обзор загородят. И собственно, вообще ещё неизвестно, в чём они тут измеряют. В саженях, вершках или корешках. По идее, метра три-четыре в самый раз будет, только вот как это всё показать. Ладно, дело техники, а в местные единицы пусть сам переводит.

Схватил палку и, подойдя к дереву, ткнул вытянутой рукой.

— Здесь.

— Понятно, — задумчиво поглядел Гордой. — И там тоже так? — махнул назад.

— Что?

— Ну где Арсю нашли. Помост тоже так делать?

— А, да-да…

— Вот это другое дело. Тогда, значит, завтра поутру мужичков соберу и покажу им места все. Ну что, стало быть, дело сделано, домой пошли потихоньку. День-то уже давно за полдень, а мы с тобой всё по лесу шатаемся, как два татя. Не знаю, как ты, а у меня живот уже бурчит, как у медведя-шатуна, — выразительно похлопал живот. — Поесть бы не мешало, понимаешь, нет?

Алексей улыбнулся и пожал плечами.

— Не понимаю.

Гордой сокрушённо вздохнул.

— Эх, ну как тебе ещё сказать. Домой, Луша, Гертруда. До-мой. Теперь понимаешь?

— А, да!

— Вот то-то…

Обратный путь не занял много времени. Не прошло и получаса, как вдалеке среди сосновых стволов показалась замшелая околица.

Алексей сверился с картой и прикинул направление. Особо не петляя, шли примерно с юга на север. А когда везли на лодке, слева остался характерный изгиб реки Паша, справа сплошные леса. Похоже, куда-то в окрестности будущей деревни Рязановщина попал.

Гордой остановился у дома и повернулся.

— Ну вот, Олекший, и дошли, стало быть. Всё, бывай до вечера. Мне ещё к матери Арси сходить надо, — горестно вздохнул и кивнул на свёрток под мышкой. — Уж и не знаю, как и сказать-то ей. Страсть-то какая… Ладно, бывай, — махнул рукой, — то уж моя забота.

Кликнув пса, побрёл по улочке.

Добросовестно пытаясь хоть что-то перевести, Алексей с минуту постоял, задумчиво глядя вслед.